Децимация

Было ясно, что паровозную бригаду ехать дальше не уговоришь. Бригада, отцепив паровоз, демонстративно поставила его в станционный тупик. Увидев это, Эльвира разбудила своих спутников.

– Приехали. Вставайте.

Сергей, щурясь, приподнялся и посмотрел вокруг.

– Что-то сегодня спал, как никогда. Ничего не помню.

Бард смотрел на вокзал:

– Белая Церковь… это где? Далеко уехали?

Эльвира печально улыбнулась:

– Нет, это рядом с Киевом. Но вы крепко спали ночью и не видели, как медленно мы ехали. Не замерзли?

– Немного промерз, – ответил Сергей.

– Я тоже, – эхом отозвался Бард.

Сергей подумал и сказал:

– Вы останьтесь здесь, а я пойду разузнаю в чем дело и как быть дальше.

Вокзал был переполнен людьми – было много беженцев. Из отрывочных разговоров Сергей понял, что немцы совсем близко и могут вступить в город с минуту на минуту. Он встретил командира отряда, с которым вчера договаривался, чтоб он их взял, и спросил, что тот собирается делать дальше. Командир с руганью ответил:

– Вон там, видишь? – он указал на дальний путь у выхода со станции. – Там красные китайцы. Они сейчас хотят ехать в Смелу. Надо просить их, чтобы взяли нас с собой.

Сергей с командиром побежали к составу, к которому подходил паровоз. На их требование из пассажирского вагона, – основная часть состава состояла из теплушек, – вышел китайский командир. Он представился:

– Товариц Сен Фу-ян. Цто надо?

Как можно быстрее Сергей и командир стали объяснять, что им необходимо уехать отсюда. Договорились прицепить пять товарных вагонов к их составу и отступить вместе с ними. Но паровозная бригада наотрез отказалась подгонять их вагоны к китайскому составу, объясняя, что это займет много времени, а немцы находились вчера вечером в десяти километрах от города. Но договорились – на выезде на прогон состав подождет их, а они, в свою очередь, должны свои вагоны к этому времени вытолкнуть руками к прогону. И если успеют – их счастье, а нет – состав уйдет без них. Сен Фу-ян, улыбаясь, скалил зубы:

– Ицвиняйте. Скоро! Скоро!

Сергей с командиром побежали к своему составу. Подняв бойцов, командир, коротко с матерками, объяснил им задачу. Все стали дружно толкать пять вагонов к выходу на пути. Эльвира шла рядом – ей не было места у вагонов из-за солдатских тел. Командир увидел тормозную площадку, где они ехали всю ночь, и удивился:

– Так что ты мне не сказал, что не нашли места. У меня бы расположились со своей бабой…

Но Сергей ему не ответил.

Поезд с китайцами вышел на перегон и остановился, поджидая их. Пока цепляли вагоны, командир подошел к Сен Фу-яну и, показывая в сторону Эльвиры, попросил взять ее с товарищами в свой вагон. Тот согласился. Так Сергей с товарищами оказался в пассажирском вагоне, который был штабом китайского батальона. Они расположились на боковой нижней полке втроем. Эльвира распахнула пальто, сняла шаль, и тут Сергей увидел, что сквозь смуглоту ее лица пробивается непривычный для нее розовый румянец.

– Ты не заболела? – шепотом спросил он ее.

– Изнутри сильно знобит.

Бард неумело старался помочь ей расположиться на полке. Потом вспомнили, что давно не ели, и решили перекусить. Но еда шла вяло. Воздух вагона, пропитанный непривычным запахом китайского быта и пота, угнетал их, и Сергей решил поговорить с Сен-Фу-Яном. Тот занимал крайнее купе, завешенное одеялами от постороннего взгляда. Там же были и другие китайские командиры. Сергей осторожно, чтобы не их обидеть ненароком, спросил командиров:

– А вы откуда, ребята, едете?

Сен Фу-ян с готовностью, вернее, с присущей китайцам вежливостью, ответил:

– Наша хто откудова. Есть Подолья – сахар делали, есть Тирасполь – лес рубили. Везде наша была.

Это были китайцы, завербованные в годы войны для работ в России. «Выходит, – подумал Сергей, – они не только на шахтах Донбасса работали, а везде по России». Потом Сен Фу-ян рассказал Сергею, что в январе был сформирован батальон красных китайцев из более чем пятисот человек. Они участвовали в боях против немцев и петлюровцев. Когда вспомнили петлюровцев, то все китайские командиры со снисходительной улыбкой оскалили зубы:

– У ихний солдата шапка, как моя косичка, токо больсе. Наса ихню, бах-бах.

И они тихо захихикали. Сергей узнал, что из их батальона осталось уже триста человек, остальных похоронили в замерзшей земле Украины. А теперь им надо добраться до Кременчуга, а потом куда прикажут. Сергею почему-то было жаль этих доброжелательных, не похожих по психологии на него людей, нуждой заброшенных из далекого Китая в бескрайние российские просторы на тяжелые физические работы, а сейчас взявших в свои руки винтовки в общей борьбе против богатеев и безропотно принимающих все тяготы не только славянской жизни, но и революции в чужой стране.

Он спросил Сен Фу-яна, движимый любопытством:

– А ты сам откуда?

– Знацяла Волыня, потом Подолиё…

– Нет. Из Китая откуда?

– А… река Хэйлунцзян, знает твоя?

Сергей отрицательно махнул головой.

– А Сунгари, Уссури?

– Нет.

– Оттудова я. Там река руська, больсая.