Децимация

– Осталось насколько небольших вопросов, и будем заканчивать сегодняшнее заседание. К нам поступает много жалоб об искажении украинского языка. Вот, как, например, переделана вывеска магазина на Софиевской площади. Раньше было «Продажа и подборка мховъ». Согласно нашего постановления все вывески должны быть на украинском языке. Владелец магазина исполнил наше распоряжение, и вот как переделал: «Продажа й подборка мiховъ». Это безграмотность. Надо писать правильно, хотя бы так: «Продаж i выбiр хутра». Министру просвещения и культуры предлагаю создать комиссию из грамотных лиц, чтобы она ходила по городу, указывала на ошибки, и они быстро исправлялись на украинский язык.

– Надо попросить немцев, чтобы их командование писало сводки и объявления на украинском языке. А то все на русском, – ответил министр просвещения.

– При встрече с командованием немцев я попрошу об этом, – ответил Грушевский. – Думаю, вопрос понятен, интерпелляций быть не может. Давайте бороться за чистоту нашего языка.

Немцы, наблюдавшие за заседанием, явно заскучали, отложили тетради в сторону и больше ничего не записывали. Один из них, дождавшись паузы, подошел без спроса к Грушевскому и что-то прошептал ему на ухо. Потом сел на место. Грушевский некоторое время сидел молча, втупившись очками в стол, потом сказал:

– Сейчас мне напомнили, что ранее германское командование просило нас рассмотреть вопрос о запрещении празднования годовщины революции и отречение царя от престола. Есть опасения, что могут появиться антигерманские лозунги, листовки, призывы… я думаю – это разумная просьба наших союзников. Скоро мы установим дни своих национальных праздников. Какие есть мнения?

Ранее предполагаюсь широко отметить дату годовщины создания Центральной рады. Теперь все планы менялись. Но никто не возражал, и Грушевский продолжил:

– Тогда, министр внутренних дел, дайте соответствующие распоряжения и проследите за порядком в столице и в других городах, освобожденных от большевиков.

Он снова порылся в бумагах на столе:

– В связи с победной офензивой мы не смогли по-настоящему отметить день рождения и кончины нашего великого кобзаря – Тараса Шевченко. Необходимо, хоть и с опозданием, но широко развернуть шевченковские чтения, издать его книги, чтобы они были в каждой семье, открыть памятники. Для этих целей министерство финансов выделяет два миллиона карбованцев. Сами понимаете, это немного, но ради народа, чтобы до него донесся голос великого украинца, мы готовы пойти на такие расходы. Сегодня же начинаем эту работу.

Он пожевал бесцветными губами:

– Министерство финансов выделяет триста тысяч карбованцев на издание иллюстрированной книги по истории нашего флага, герба и другой символики. Почему – вы спросите – нужна эта книга? Я отвечу. В непросвещенных массах, в результате большевистской пропаганды, существует мнение, что это галицийский флаг, а не украинский, дарованный нам австрийским императором; трезубец – знак вражды и раздора и вообще, будто бы это – упрощенный герб. Привыкли к царскому двуглавому уроду-орлу, хочется видеть что-то более сложное. Надо провести такую линию, что наша символика имеет многовековые исторические корни и берет начало от киевских князей, а не недавно нами приобретенная и чуждая остальной Украине. Коллектив историков, знакомые мне люди, подготовили по моей просьбе книгу о родословной наших символов. На мой взгляд, аргументация исторических корней нашей символики получилась основательной. Ее надо внедрять в народ. Никто не возражает против таких расходов? Также у меня просьбы… заявления о выделении денег на открытие украинской библиотеки, театра, постановку пьесы, пошив национальных костюмов, смену табличек с названием улиц по-украински и еще много другого. Я думаю – пусть министерство финансов рассмотрит и удовлетворит такие запросы.

Один из немцев вышел из зала и через несколько минут вернулся. Не останавливаясь у своего места, он напрямую прошел к Грушевскому и что-то зашептал на ухо председателю. Было заметно, что Грушевский краснеет – первый признак недовольства. Немец пошел к своему столику. Грушевский достал из-за борта пиджака часы:

– Панове! Я забыл вам сказать, что у меня сегодня назначена встреча с начальником штаба германских войск, генералом Гренером. Вот пунктуальный немецкий офицер мне об этом напомнил.