Децимация

– Хорошо, – Шульгин разгладил лихо закрученные вверх усы. – Я снова начну с революции. Я думаю об этом практически беспрестанно, и у меня на проходящие ныне события возникает больше вопросов, чем ответов. Я подолгу размышляю – что сейчас происходит, и пришел к выводу, что с большевиками необходимо бороться так же, как и с украинским, – я бы сказал точнее: с галицийским национализмом. Как я говорил, ко всякой революции примыкают, а вернее – примазываются мелкие силы, со своими мелкими, частными, эгоистическими программами. Такое произошло на Украине. Не было бы революции, так бы и осталось национальное движение в зародыше, толком никому неизвестное, до революции хулиганское, пустословное, не имеющее опоры у трудящегося народа. Это можно сравнить с извержением вулкана – идет смертная магма и пепел уничтожения. Также одновременно выделяются ядовитые газы, которые страшнее огня, убивающие не только тело, а душу, – убивающие человека, как личность. Так и в нашей революции – вместе с взрывом, который выделил мощную энергию различных социальных сил, выделилось большое количество вонючего ядовитого газа. И этот газ вышел в виде национализма. И я подчеркиваю, что такое происходит во всех революциях. Этот дым скоро рассеется, оставив кучи мусора из того, что создано людьми, да и самих людей. Но в дыму национализма задохнется огромное количество ничего не понимающих людей, он только несет дополнительные жертвы всему человечеству.

Шульгин замолчал. Было видно, что эти красивые, как из книжки взятые литературные обороты, он сейчас специально подбирал для своего собеседника. Росс это понял:

– А могу ли я задать вам неприятный вопрос?

– Конечно.

– Россия дала Болгарии независимость, государственность, а сейчас она воюет против вас. Почему Россию не любят многие народы, проживающие в России, другие славяне, а в целом, многие в Европе и мире?