Детство и общество

Кроме того, молодые люди могут замкнуться в своем кругу и грубо отвергать всех «чужаков», отличающихся от них цветом кожи, происхождением и уровнем культуры, вкусами и талантами, а часто — забавными особенностями одежды, макияжа и жестов, временно выбранных в качестве опознавательных знаков «своих». Важно понимать, но не мириться или разделять, такую нетерпимость как защиту от «помрачения» сознания идентичности. Это связано с тем, что подростки, формируя группировки и принимая шаблоны поведения для себя, своих идеалов и своих врагов, не только помогают друг другу временно справляться с тяжелым положением, в которое они попали, но и извращенно проверяют способность друг друга хранить верность. Готовность к такому испытанию объясняет также и ту привлекательность, которая отличает простые и жестокие тоталитарные доктрины. В умах молодежи тех стран и социальных классов, где она утратила или утрачивает свою групповую идентичность (феодальную, аграрную, родовую, национальную) и сталкивается с глобальной индустриализацией, эмансипацией и расширяющейся коммуникацией, такая привлекательность занимает значительное место.

Подростковый ум есть по существу «замороженный» ум. Это психологическая стадия между детством и взрослостью, между моралью, уже усвоенной ребенком, и этикой, которую еще предстоит постигнуть взрослому. Это идеологический ум. И действительно, общество откровенно обращается с планами на будущее к тем молодым людям, которые полны желания быть принятыми сверстниками в роли «своих». Для этого они готовы пройти процедуру утверждения, участвуя в ритуалах и принимая символы веры и программы, определяющие, что считать злым (порочным), сверхъестественным и враждебным. В поисках социальных ценностей, служащих основанием идентичности, они неизбежно сталкиваются лицом к лицу с проблемами идеологии и элиты

в их самом широком смысле. Смысл этот состоит в том, что в пределах конкретного образа мира и предопределенного хода истории к власти всегда приходят лучшие люди, а сама эта власть развивает в людях самое лучшее. Чтобы не впасть в цинизм или апатию, молодые люди должны каким-то образом убедить себя в том, что те, кто преуспевает в ожидающем их взрослом мире, берут на себя обязательство быть лучшими из лучших. Позднее мы обсудим опасности, которые возникают из человеческих идеалов, используемых для управления гигантскими партиями и организациями. Причем безразлично, какими идеологиями при этом они руководствуются — националистическими или интернационалистическими. В последней части этой книги мы обсудим способ, с помощью которого современные революции пытаются разрешить и, кроме того, использовать в своих целях глубокую потребность молодежи в переопределении своей идентичности в индустриализованном мире.

6. Близость против изоляции

Позитивное качество, приобретаемое на любой стадии, необходимо превзойти на следующей. При этом индивидуум должен иметь возможность рискнуть тем, что на предыдущей стадии было для него особо оберегаемой ценностью. Поэтому новоиспеченный взрослый, появившийся в результате поисков и упорного отстаивания собственной идентичности, полон желания и готов объединить свою идентичность с идентичностью других. Он готов к близким связям или, другими словами, способен брать на себя обязательства, касающиеся отношений интимного и дружеского характера. Он может проявлять также нравственную силу, оставаясь верным таким отношениям, даже если они потребуют значительных жертв и компромиссов. Тело и эго должны теперь быть хозяевами модусов органа и справляться с нуклеарными конфликтами. Это необходимо для того, чтобы не дрогнуть перед страхом утраты эго в ситуациях, требующих отказа от себя, как, например, при полной групповой солидарности, в брачных союзах, во время физического единоборства, при попытке воздействия со стороны наставников и прорыве в сознание тайных мыслей и чувств. Избегание такого личного опыта из-за страха утратить эго может привести к глубокому чувству изоляции и последующему самопоглощению.

Обратная сторона близости есть дистанцирование: готовность отделить, а если необходимо — уничтожить те силы и тех людей, чье существование опасно для нас самих и чья «территория», кажется, захватывает пространство наших близких отношений. Проявляемые таким образом предрассудки, находящие применение и поддержку в политике и войнах, — просто более старые отростки на древе того слепого неприятия, которое во времена борьбы за идентичность резко и безжалостно разграничивает «свое» и «чужое». Опасность этой стадии заключается в том, что человек устанавливает интимные, соперничающие и враждебные отношения с теми же самыми людьми. Но по мере того как вырисовываются зоны взрослых обязанностей и когда столкновение соперников освобождается от сексуальных отношений, недруги со временем становятся подвластными тому этическому чувству, которое служит отличительным признаком взрослого человека.