Детство и общество

Что имело значение, так это движение вперед и умение не оглядываться назад: «Пусть все погибнет, мы будем идти вперед. Ибо сегодня нам принадлежит Германия, завтра — весь мир».

На такой вот основе Гитлер выдвигал простое расовое деление на две части мировых координат: немец (солдат) против еврея. Еврей — маленький, чернявый, весь заросший волосами, сутулый, плоскостопый, косоглазый, чмокает губами. От него дурно пахнет; он неразборчив в половых связях, любит лишать девственности, оплодотворять и заражать белокурых девушек. Ариец — высокий, стройный, светлый, лишен растительности на груди и конечностях. У него острый взгляд, молодцеватая походка и суровый разговор, а его приветствие — вытянутая рука. Ариец необычайно чистоплотен в своих привычках. Он никогда намеренно не прикоснется к еврейской девушке — разве что в публичном доме.

Эта противоположность есть, несомненно, два полюса, на одном из которых — обезьяноподобный человек, на другом — сверхчеловек. Но если в Америке такие образы могли бы стать разве что содержанием комиксов, в Германии они дали официальную пищу умам взрослых. И давайте не забывать (ведь немцы не забудут), что в течение долгих лет немецкая молодежь и немецкая армия, казалось, свидетельствовали об успехе образов Гитлера. Здоровые, крепкие, хладнокровные, послушные, фанатичные, они «бросали вызов всему, что ослабляет тело, энергию и преданность». Они были в высшей степени высокомерными, но именно в их презрительной надменности можно было увидеть страх старого немца поддаться иноземному «культурному» влиянию.

И у женщин расовое национал-социалистическое сознание сформировало новый предмет гордости. Девушек учили радостно отдаваться истинным арийцам. Им обеспечивали половое просвещение и поддержку.

Рождение ребенка, законного или незаконного, поощрялось пропагандой, денежными пособиями, институтом «государственных детей», которых рожали «для фюрера». Пропагандировалось кормление грудью, о чем американские психиатры тогда осмеливались высказывать только в профессиональных журналах. Немецкое же государство предписывало: «Способность кормить есть желание кормить». Тем самым немецкие младенцы получали питание ради расы и ее фюрера.

В своих образах никакой актер и никакой результативный новатор на самом деле не являются независимыми. Ни тот и ни другой не могут себе позволить быть полностью оригинальными: их оригинальность должна заключаться в смелости и исключительной концентрации, с которой оба они показывают существующие образы в подходящее время. Однако если они так поступают, то не только убеждают себя и других, но и парализуют своих противников, поскольку те бессознательно участвуют в предлагаемых образах: сначала будут выжидать, затем начнут колебаться и, наконец, уступят.

В Германии того времени мы как раз и наблюдали капитуляцию высокоорганизованной и высокоразвитой нации перед образами идеологического юношества. Мы указали на то, что не вправе возлагать за это ответственность на силу индивидуальных неврозов вождей. Но можем ли мы винить образы детства ведомых?

5. Жизненное пространство, солдат, еврей

Простое импрессионистское сравнение семейных образов нации с ее национальными и межнациональными установками может легко стать абсурдным. Такое сравнение, на мой взгляд, подталкивает к выводу, что можно было бы изменять межнациональные установки посредством коррекции семейных образов нации. Однако нации изменяются только при изменении их всеобщей действительности. В Америке сыновья и дочери представителей любых наций становятся американцами, хотя каждого из них постоянно преследует свой специфический конфликт. Я осмелюсь сказать, что многие читатели-американцы немецкого происхождения, вероятно, узнали о некоторых проблемах своих отцов, описанных в этой главе. Они узнают об этих проблемах постольку, поскольку существует разрыв между миром отцов и их собственным миром: их отцы живут в другом пространстве-времени.