Дочки-матери

Наталью такое поведение больше разозлило, чем обидело. Вот дрянуха малолетняя, ещё указывать будет! Вся в Гальку: дай-подай, а спасибо не дождёшься. Ну и правильно, что не забрала на каникулы. И так на нервах, а тут вечером моталась бы по квартире вечно недовольная девчонка, мусорила и качала бы права. Спасибо, обойдёмся без такой радости. Визит оставил неприятное чувство, ехала домой и мысленно вспоминала каждую фразу и даже неприятную невесть откуда появившуюся у Люси манеру нахально хмыкать и щурить глаза. Как она изменилась. Ничего от смешной белокурой малышки не осталось. Невзрачная, длинная не по возрасту, нескладёха. Речь пестрит идиотскими поговорками и грубыми словечками. Одно только и осталось от прежнего: неряшливость в одежде, да и во всём облике.

У лифта встретила Ольгу Тихоновну. Та, как всегда, спросила про племянницу: что-то давно не видно, даже соскучились. Наталья криво улыбнулась и рукой махнула. Ну так, ничего завидного. Учится плохо, бедокурит много.

Ольга Тихоновна головой покачала:

— Знаете, Наташенька, мы с мужем уверены, что, если бы девочка жила с вами, было бы намного лучше.

— Да что вы, она ж не сирота, — нахмурилась Наталья. — У неё родная мать есть.

— Ой, Наташенька, так, конечно, говорить не принято, но родная мать не всегда лучше, можете поверить, я уж навидалась за всю жизнь при своей-то работе. Верите, сколько их собственных детей и не хотят вовсе. Или аборт делают, или бросают, если срок пропустили. А повезёт малышу, возьмут приличные люди, так ребёнок живёт в хорошей семье и любят его больше, чем родного. Я такие случаи сама знаю. Мы вот с Павлушей тянули, тянули, да и дотянули. А потом спохватились, а уж старые, кто же нам малыша даст? Мы и вырастить его не успеем.

Наталья вежливо покивала, но разговор не подхватила. Чего из пустого в порожнее? Ну конечно, она верит Ольге Тихоновне и про брошенных детей, и про любящих приёмных родителей. Но она-то при чём? Это не тот случай. Думать, какой выросла бы Люся, живи она с ней, даже не интересно. Если Андрей по молодости оплошал, совершенно не значит, что ей всю жизнь за его оплошку расплачиваться. Что у неё, своей жизни нет? Мало она, что ль, потратила заботы и душевного тепла на других? Вот о ней самой не заботились, и ничего — выросла человеком и даже получше многих. Не спилась, как мать с отцом, не загуляла. Получила профессию, пусть и не заумную, зато верную — руки всегда прокормят. Семью создала, брата вырастила. А то, что осталась одна, так не по своей воле. Вот и квартира у неё отдельная и обихожена как надо — многие позавидовали бы. Одета хорошо, с деньгами не бедствует. Уж до получки трёшки и пятёрки взаймы не просит. За собой старается следить. С людьми ладит. Наталья никак не могла остановиться, перечисляя мысленно все свои заслуги и достижения. Машинально окинула взглядом чистую кухню с купленной в «Ядране» конфетницей и улыбнулась. Прошла к зеркалу в прихожей и поправила затейливо уложенные волосы. А что, она ещё и внешне вполне себе симпатичная. И фигура неплохая, не вешалка, а вполне аппетитная женщина с формами. Ну не девочка, конечно, но… Парик, может, ещё прикупить? В парикмахерскую не набегаешься. Спать на бигуди так и не приноровилась. Недавно в гостях у подруги парик примеряла. Все в один голос подтвердили, что ей очень к лицу. Главное, так удобно, надел — и укладка готова. Полезная вещь. Дорогая, правда, но ведь не на один день. И Наталья совершенно позабыла, из-за чего, собственно, начала себя нахваливать и доказывать правоту. Мысли закрутились вокруг покупки искусственной укладки. А точнее, какого бы цвета волосы заказать спекулянтке Розе, когда в ателье утихнут проверки.