Долина Холодного огня

Кано не вызывал её к себе уже несколько дней. Рена не знала, что с этим делать: с одной стороны, ушёл ценный источник сведений, с другой – она была рада покою. Впервые за долгое время её мысли вернулись к Роуэну. Но каждый раз, когда она пыталась вспомнить его черты, в сознании всплывал только размытый образ, а то и вовсе пустота. Зато без труда приходил тот сон, который она до сих пор помнила достаточно отчётливо. Кем был тот молодой человек, который стоял позади неё? Кано? Тогда она недооценила, сколько в нём теплоты. Возможно, парень никогда и никого не подпускал к себе так близко, как её в этом сне. Близость и тепло, которые она ощутила, трудно было забыть.

Рене, как и всем остальным, пришлось вернуться к тренировкам с мечом. Она чувствовала себя неуклюжей и долго размахивала клинком на пыльной, залитой солнцем тренировочной площадке. Мастер меча, долговязый парень из южной деревни, взъерошил волосы:

– Не так. Будь стремительнее в обороне. Смотри, как это делает Тавиан…

В этот день Тавиан лично давал уроки. К нему подходили за советом даже признанные мастера. С первого взгляда всем было ясно, что сравниться с этим воином в силах немногие. Рена подумала, что так сражается только Аликс. Тавиан двигался с грацией танцора, а его меч казался лишь мерцающим отблеском света. Тот самый меч с выгравированными на нём стихами. Рена прислушалась: возможно, ей удастся услышать песню оружия. Когда воин рассекал воздух по широкой дуге, слышался будто бы тихий шелест птичьих крыльев…

– И всё же тебе будет позволено пройти испытание в следующей группе, – прервал её размышления мастер меча. – Так желает Пророк. Чем-то ты его поразила.

Рена забыла о Тавиане. Её пронзил ледяной страх.

– Я? Пройти испытание?

– Вот именно. Ты.

Мастер меча улыбнулся ей, ожидая, что она воспрянет духом, обрадуется такой чести. Но, хотя Рена понимала, что поставлено на карту, ей удалось лишь слабо растянуть губы в подобии улыбки. Светящийся металл… руки, похожие на когти… этот ужасный крик…

– Когда испытание?

– Через пять дней. Станешь одной из нас. Тебе очень повезло: некоторым приходится ждать такой чести месяцами.

Рена почувствовала, что у неё дрожат руки. Она не знала заклинаний – и у неё не было ни единого шанса пройти испытание!

– Я пока не готова, – сказала Рена, изо всех сил стараясь казаться спокойной.

– Потому что еле-еле держишь меч? О, это не имеет значения. Каждый приносит пользу, какую может, – так говорит Пророк.

– Но я недостойна, – возразила Рена, не придумав другого объяснения.

Мастер меча посмотрел на неё, нахмурив брови. Что за упрямая девчонка?

– Это не мне решать. Спроси у Тавиана, можно ли отложить церемонию.

Но тот уже покинул поле боя. Девушка удручённо побродила между палатками и наконец устроилась в нагретой солнцем лощине. Свернувшись калачиком, она наслаждалась безопасностью, исходящей от земли, её родной стихии. Впервые за несколько дней она смогла по-настоящему расслабиться. И пусть Дух огня держится подальше: она не хотела больше ничего о нём знать!

И всё же у неё возникло неприятное подозрение, что огненный дух кое-что ей приготовил.

Аликс проснулась от вздоха или, скорее, сдавленного всхлипа, будто кто-то попал в беду. Встревожившись, она взяла фонарь и зажгла фитиль, пробормотав заклинание. Роуэн лежал рядом, свернувшись калачиком, на своих одеялах. Первый утренний свет проникал сквозь стены палатки, и Аликс увидела, что его лицо покрыто испариной.

– Роуэн, ты не заболел?

– Кошмар приснился, – слабо ответил Роуэн, моргая на свету. – Но жуть что за кошмар, клянусь северным ветром! Прости, что разбудил тебя.

– Что тебе приснилось?

– Это как-то связано с Реной. За ней гналась огромная тень… Она хотела поглотить её. Рена бежала, будто от верной смерти. В полном отчаянии. – Роуэн глубоко вздохнул. – Потом она споткнулась – и тень настигла её. Её кожа покраснела и начала покрываться волдырями. Потом эти крики… О северный ветер, и я наконец проснулся.

Они посмотрели друг на друга, стряхнув остатки сна.

– Недобрый знак, – обеспокоенно сказала Аликс. – Быть может, она в опасности. Надеюсь, с ней ничего не случилось.

– Но, может быть, мне это просто приснилось, потому что я боюсь за неё.

– Со мной такого не случается. Я почти никогда не вижу снов. Никогда не засыпаю глубоко.

– Повезло. Таких кошмаров никому не пожелаю. Разве мы ничего не можем сделать? Помочь ей?

Аликс покачала головой.

– Если только мы сами не перейдём через перевал. – Ей вдруг захотелось разбить что-нибудь. Разрубить мечом пару кустов. – Чёрт, как бы я хотела что-нибудь сделать! Не могу больше сидеть здесь и ждать вестей от Рены! – Она швырнула в стену палатки металлическую кружку, стоявшую рядом с циновкой, и та с грохотом упала на землю. Всё ещё злясь, Аликс поднялась на ноги, опрокинула стоявшую на пути табуретку и с такой силой дёрнула откидную створку палатки, что едва не разорвала её в клочья. – Ржавчина и пепел, снова чистое небо, как будто на заказ! Ненавижу этот отвратительный солнечный свет!