Дом грозы

– Чего? – Лис вскидывает брови. Его хорошенькое лицо вытягивается, а губы презрительно изгибаются. – Это сказки, Фандер. Все, что мы можем, – это поддерживать жизнь в кустах и проращивать семена. Хотя, пожалуй, однажды я и правда поговорил с лесом. – Он изображает кавычки пальцами. – Отбил палец о лимонное дерево бабули во дворе и так выматерился на растение, что у того какого-то черта оторвалась ветка толщиной с мою ногу и приложила меня по макушке. Считается?

– Я тоже в это не верю, мне кажется, подобное рассказывал прадед, когда как следует набирался. Но помимо деревьев с ним разговаривали и речные нимфы, и ручные крысы, и, кажется, даже портрет моей прабабки.

Бэли берется анализировать, как мало пользы от ее сил, и сообщает, что даже купила детский учебник «Мама-земля», но все сказанное в нем как казалось ей чушью, так и кажется после его прочтения.

– Вот я и говорю. Это сказки! – пожимает плечами Лис.

– Нет. – Фандер заставляет всех обратить на него внимание.

– Докажи, – щурится Якоб.

– Ну, мы не в лесу и… Черт, неужели вы еще не поняли? – Его голос становится вдохновенным, вызывая у Нимеи улыбку.

Она им гордится, но не может выразить это словами, потому кладет руку на его бедро и легонько сжимает в знак поддержки. Он в ответ еле заметно дергает подбородком в ее сторону, как бы говоря: я знаю, что ты рядом.

– Земля – это про добрую энергию. Она помогает, когда ты в ней нуждаешься и искренне веришь в результат. Совершая не самые добрые поступки, мы оскверняли ее. Год за годом. Но, если воспринимать ее как исключительное добро, вы сразу все поймете!

– Это чепуха, Фандер. – Якоб качает головой. – Магия – это магия. Сила, скрытая в крови. Предназначения у нее нет. Зла и добра тоже. Я бы еще поддержал трактовку о свете и тьме, потому что магия времени однозначно темная, но она не злая! Это не одно и то же.

Вместо ответа Фандер выходит из беседки и садится на корточки перед кустом роз. Половина веток давно высохла, и куст выглядит чарующе неопрятным, будто создан, чтобы украшать старинное мрачное поместье. Из пары дюжин веток всего на трех есть хилые еле живые желтые бутоны. Такие мелкие, что их даже не срежешь, чтобы поставить в вазу.

У Нимеи сердце замирает от вида Фандера, который смотрит на куст, собираясь с силами, и подбирает верные слова. Он сидит прямо на земле, не заботясь о светлых брюках, и для Нимеи это кажется чем-то значимым.

Когда Фандер начинает говорить на древнем языке, все хмурятся. Они, конечно, тоже его знают и порой используют, но явно не для того, чтобы поговорить с кустом. А еще мало кто понимает его на слух, что Нимея уже вычислила, судя по тому, что Фандеру с трудом дается расшифровка ответов леса.

– Так странно… – закатывает глаза Бэли.

– Вчера Фандер заставил лес сбивать со следа наших преследователей. И спрашивал его, поблизости ли кто-то из них. Это потрясающе, если честно. Ему отвечал огромный лес! – Нимея продолжает не отрываясь наблюдать за Фандером. Ей нравится, как под его длинными и тонкими пальцами, как у музыканта, оживают ветви розы, оплетая его руки и царапая кожу шипами.

– Ну так каждый может! – восклицает Теран. – За мной вечно тянутся ветви деревьев, цветы, трава. Особенно когда я раздражена! О, Лю, хана юбке которую ты мне привезла из Экима, мне ее порвал куст шиповника во дворе моего домовладельца. Я разозлилась, и эта штука на меня просто напала.

На ладони Фандера выступает капелька крови, он шипит, а глаза его становятся ярко-изумрудными, настолько, что отбрасывают на скулы легкую зеленую тень.

– Фандер, все в нор…

– Да, просто этот куст та еще стерва. Vadrek daub non ser? – Нимея не понимает его последних слов, но, судя по всему, понимает роза и другие траминерцы. Брайт, Лю и мистер Нока все это время молчат, даже не пытаясь вникнуть в происходящее.

– Он спросил, помочь ли розе с ее высохшими ветками, – объясняет Рейв скучающим тоном.

– Да ну нафиг, ну не может роза разговаривать с человеком.

– Стойте, а что вы

тогда умеете? – Нимея смотрит на каждого из парней, на что в ответ парни переглядываются и пожимают плечами.

– Ну заставить куст зацвести или, как сказала Бэли, вытворить что-то в состоянии аффекта. Но в основном мы просто пользуемся артефактами, – мрачно говорит Рейв.

– Это каждый может. – Нока не понимает, почему никто из них не выкидывает фокусы, подобно Фандеру.

– Да. Нам и в голову не приходила такая чепуха. – Лис смотрит, как Хардин омолаживает высохшие ветви, применяя уже, видимо, магию времени, потому что его глаза стремительно чернеют. – Про такое в сказках пишут. И старики используют поговорки типа «Говорящий с лесом никогда в нем не заблудится!» или «Не попросишь росток, не вырастет высок», «У дружелюбного куста зелень густа», последнее – полный бред! Дружелюбный куст, серьезно?

– Звучит просто. – Нимея пожимает плечами. – Станьте говорящими, в чем проблема?

– Шутишь? Это миф. Лично я в жизни не встречал такого траминерца, который бы серьезно говорил с… кустом розы.