Домби и сын

Гордость капитана была необычайна, когда онъ велъ за руку Флоренсу, провожая ее на разстояніи двухъ или трехь сотъ шаговь до магазина; онъ смотрлъ во вс глаза и озирался по всмъ направленіямъ, обращая на себя вниманіе прохожихь, которые невольо останавливались, чтобы полюбоваться на эту сгранную фигуру. Прибывши въ магазинъ, капитанъ, по чувству деликатпости, счель за нужное удалиться во время самыхъ покупокъ, такь какъ он состояли изъ разныхь принадлежностей женскаго туалега; но онъ предварительно поставиль на прилавокъ свою жестяную чайницу и объявиль содержагельниц магазина, что тамъ было четырнадцать фунтовъ и два шилинга.

— Этого, быть можетъ, — сказалъ онъ, обращаясь къ мадамъ, — хватитъ на обмундировку моей маленькой п_л_е_м_я_н_н_и_ц_ы; a если не хватить, вы потрудитесь только с_в_и_с_н_у_т_ь, и мы покончимь разсчеты.

При слов «племянница», онъ бросилъ на Флоренсу многознаменательный взглядъ, сопровождаемый пантомимами, которымъ предназначалось выражатъ его непроницаемую таинственность. Посмотрвъ потомъ случайно на свои часы, — врнйшее и хитро придуманное средство возбудить уваженіе къ своей особ — капитанъ поцловалъ свой крюкъ и, остановившись на улиц подл магазимнаго окна поминутно выставлялъ свою огромную голову между лентъ и шляпокь, обнаруживая очевидное опасеніе, какъ бы Флоренса не скрылась куда-нибудь черезъ заднюю дверь. Но черезъ нсколько минутъ Флоренса явилась передъ нимъ съ узломъ, котораго объемъ весьма непріятно озадачилъ капитана, такъ какъ оиъ ожидалъ увидть огромный тюкъ закупленныхъ товаровъ и уже готовился нанять извозчика, чтобы тотъ взвалилъ его на свои плечи.

— Любезный капитанъ Куттль, — сказала Флоренса, — мн не нужны были эти деныи, я ихъ не истратила. У меня есть свои.

— Въ такомъ случа, моя радость, — возразиль капитанъ, опустивъ голову внизъ, — поберегите ихъ для меня до той поры, какъ я попрошу.

— Могу ли я держать ихъ тамъ, гд он всегда лежали y васъ?

Капитану очень не понравилось такое предложеніе, однако, онъ отвчалъ:

— Кладите ихъ куда угодио, моя радость, только умйте отыскать, когда понадобится. Мн он совершенно не нужны, и я, право, никакъ не могу понять, какъ я ихъ не зашвырнулъ куда-нибудь до сихъ поръ.

На минуту капитанъ погруженъ былъ въ легкое уныніе, но онъ мгновенно оживился при первомъ прикосновеміи къ рук Флоренсы, и они воротились домой съ тми же предосторожкостями, здравы и невредимы. Отворивъ двери маленькаго мичмаиа, капитанъ нырнулъ въ нихъ сь такою чудною ловкостью, какая могла быть пріобртена не нначе, какъ посл и вслдствіе продолжительпаго упражненія. Въ продолженіе утренняго отдыха Флоренсы, онъ усплъ сбгать на птичій рынокъ и уговорился съ дочерью пожилой леди, торговавшей курицами, чтобы она разъ въ день заходила въ магазинъ убирать комнату его прекрасной родственницы.

Передъ отходомъ ко сну, капитанъ упросилъ свою гостью скушать ломоть поджареннаго на масл хлба и выпить рюмку накоричненаго глинтвейну, приготовленіе котораго было имъ доведено до послдней степсни совершенства. Затмъ, напутствуя ее благословепіями и всевозможными цитатами изь ветхаго и новаго завта, онъ повелъ ее наверхъ въ Соломонову спальню, но было на его лиц что-то тревожное и смутное, чего онъ никакъ не могъ скрыть.

— Прощайге, моя радость, — сказалъ капитанъ Куттль, останавливаясь на порог ея комнаты.

Флоренса обратила свои губы къ его лицу и поцловала его.

Во всякое другое время капитанъ обезумлъ бы отъ такого доказательства признательности; но теперь онь посмотрлъ на ея лицо съ какою-то загадочною неловкостью и, казалось, неохотно собирался ее оставить.

— Бдный Вальтеръ! — сказалъ капитанъ.

— Бдный, бдный Вальтеръ! — со вздохомъ повторила Флоренса.

— Утонулъ прекрасный юноша, не правда ли?

Флоренса покачала головой и вздохнула.

— Спокойной іючи, высокорожденная барышня-двица! — воскликнулъ капитанъ, протягивая свою руку.

— Благослови вась Богъ, мой добрый, несравненный другъ!

Но капитанъ еще медлилъ на порог.

— Вы хотите сказать что-нибудь, любезный капитанъ Куттль?

— Сказать вамъ, высокорожденная барышня-двица! Нтъ еще… то есть, мн нечсго говорить вамъ, моя радость. Вдь вы, конечно, не ждете услышать отъ меня добрыхъ встей?…

— Нть!

Капитанъ посмотрлъ на нее сь видимымъ смущеніемъ и повторилъ: "нтъ!" Но онъ все еще стоялъ на порог и не двигался съ мста.

— Бдный Вальтеръ! — воскликнулъ капитанъ. — Милый мой Вальтеръ, какь я прнвыкъ тебя называть! Племянникъ старика Соломона Гильса! Милый и любезный для всхъ, какь майскій цвтокъ! Куда ты умчался, куда отлетлъ, прекрасный, храбрый молодой человкъ! Вдь онъ утонулъ, моя радосгь, не правда ли?