Допетровская Русь

На воспоминание Курбского об удельных временах, когда предки его и других княжат были такими же князьями, как и предки московского государя, царь Иван отвечает, что действительно было так; но если во время Ветхого Завета нужно было обрезание, то в Новом Завете нужен крест, если в удельное время было самовольство, то теперь настало время царского владения… О своей царской задаче царь Иван высокого мнения. «Тщюсь со усердием, – пишет он, – людей на истину и на свет наставить, да познают единого истинного Бога, в Троице славимого, и от Бога данного им государя, и от междоусобных браней и строптивого жития да престанут, которыми царство растлевается. Ибо если царю не повинуются подвластные, то никогда междоусобные брани не прекратятся. Неужели это сладко и свет – от добра удаляться и зло творить междоусобными бранями и самовольством?»

Переписка царя с боярином живо рисует идеалы обеих сторон, как они тогда чувствовались и воспринимались. Жизнь, как она к тому времени сложилась, была не за притязания княжого боярства.

Княжата имели мало сторонников в тогдашнем русском обществе. Против княжат были все высшие незнатные служилые люди, которым бояре-княжата не давали хода в Думу и к высшим должностям; против них были средние и мелкие служилые люди, стесненные большими землевладельцами боярами. Военную силу Московского государства составляли люди, которым правительство давало землю в поместье «для службы», как жалованье за службу, и помещики должны были являться на службу по первому призыву. Большая часть земель, находившихся в местах, наиболее удаленных от неприятельского нашествия, принадлежала боярам, и правительство могло давать служилым людям земли только у границы, где всегда можно было ждать вражеского нападения. Это была одна причина недовольства мелких и средних служилых людей знатным боярством. Другая причина заключалась в том, что мелкое дворянство, бедное и маломочное, сильно нуждалось в средствах и должно было брать деньги взаймы у крупных землевладельцев, которые взимали большие проценты и очень немилостиво относились к должникам, выколачивая с них долги правежом, т. е. при помощи назначенного судом битья неисправного должника по ногам палкой, пока он не уплатит долга. В-третьих, богатые землевладельцы не давали стать на ноги мелким, сманивая с их земель на свои крестьян. Крестьяне подряжались по договору обрабатывать землю у помещиков и были свободны переходить от одного к другому после взаимного расчета. На землях крупных землевладельцев крестьянин чувствовал себя лучше, так как сильный при дворе и в правительстве знатный человек всегда умел выхлопотать много послаблений в сборе казенных повинностей, всегда мог защитить своего крестьянина и от неправедного суда и от всяких злоупотреблений разных мелких властей. Конечно, крестьяне предпочитали уходить с земель мелких помещиков на земли крупных. Земли мелких помещиков обрабатывались поэтому плохо, а это мешало им быть исправными воинами – не на что было ни купить оружия, ни сделать запасов для похода себе и на прожитье семье.

Не были довольны знатью и жители городов, у которых знатные бояре перебивали торговлю, выхлопатывая себе у государя грамоты на беспошлинную торговлю в городах и на рынках.

Большая часть духовенства, особенно те монастыри, которые обладали большими землями, видели в знатном боярстве своих соперников и всячески стояли за сильную единую власть в государстве. Духовенство своими трудами в литературе, устной проповедью, своим значением всенародных учителей, словом, всеми имевшимися в его руках средствами стояло на стороне московского государя, благословляя и оправдывая каждый его шаг. На упреки княжат эта часть духовенства умела отвечать словом и делом. Многочисленными посланиями и другими сочинениями писатели этой части духовенства создали и укрепили самую идею о величии власти московского государя. Это они назвали Москву Третьим Римом, ее государя христоименитым, новым великим Константином нового града Рима – Москвы; они возгласили, что четвертому Риму не быть и что Русскому царству подобает распространяться, шириться и множиться, поборать за все христианство, как и за все православно-русские земли. Во главе этой правительственной части духовенства стоял во времена Иоанна III игумен Волоколамского монастыря преп. Иосиф, поэтому и людей его образа мыслей противники называли «осифлянами». Своих сторонников правительство вознаграждало всеми благами земными, «и потому в осифлянских монастырях, независимо от обычных добровольных жертвований, скопилось много жалованных земель, монастыри получили многие льготы и права, освобождавшие их от суда наместников, от сборов даней и т. п. Это возросшее земельное богатство и накопление денежных средств сделало монастыри опасными хозяйственными соперниками княжат, которые, не всегда располагая средствами, брали взаймы у монастырей, теряли в залоге у них свои земли и имущество. На этой почве и создалось боярское сопротивление «стяжательству» монастырей.