Дракон в свете луны

На следующем ярусе горного склона Рэ Вон повернул налево, Йонг потянулась за ним, и рука об руку они прошли по еще одной тропе, мельче прежней.

— Куда мы?..

— Отдохнуть, — ответил сонбэ, не оборачиваясь. — Осторожнее, тут скользко.

Где-то невдалеке протекал ручей — Йонг слышала журчание воды, огибающей камни, и думала, что Рэ Вон приведет ее к воде. Умыться, сполоснуть руки и гудящие от долгой дороги ноги было бы в самый раз. Но молчаливый сонбэ прошел мимо, и Йонг оказалась вместе с ним в спрятанной за деревьями долине: круглая, точно монета, вытоптанная площадка встретила их неприметными домиками с соломенными крышами.

В крохотных тусклых окнах горел свет, вокруг сновали ряженные в кимоно люди.

— Где мы? — оторопела Йонг, отнимая руку от сонбэ. Тот повернулся с улыбкой, в которой читалось извинение.

— Это деревня травников, — сказал он. — Тут жили крестьяне, собирали травы для продажи в городе. Сейчас мы заняли их дома, поскольку никого не осталось.

— Мы? — нахмурилась девушка. — Ты и японские самураи?

Сонбэ кивнул.

— Они не совсем самураи, Сон Йонг… — начал он, Йонг привлек знакомый уже звон — так меч вонзался в дерево, — и дернулась от резкого звука. — Они асигару, по сути, такие же крестьяне, только…

— С мечами и вилами, — договорила за него девушка, присматриваясь к человеку, который махал вилами перед ближним домом. Острые, такие запросто проткнут тело.

Почему сонбэ привел ее к японцам?..

Догадка, замаячившая на горизонте пульсирующим светом, стала противна Йонг до тошноты. Она вернула внимание сонбэ и наткнулась на его ласковый взгляд, сулящий желанную заботу.

— Тебе надо согреться, хубэ, поесть. Пойдем в дом, там теплее.

Они прошли мимо нескольких асигару, Рэ Вон кинул им пару коротких рычащих слов и распахнул для Йонг дверь одного из домов. Девушка подчинилась, зашла внутрь и тут же зажмурилась от пламени костра, горящего в печи в дальнем углу тесной комнаты.

Здесь было жарко. Натопленный дом окутывал Йонг теплом, в котором ее тут же разморило, едва она села на лавку и уперлась локтями в стол. Под потолком висели пучки сухих трав, на стенах были развешаны силки, серпы и недоделанные каркасы плетеных корзин. Пахло дымом, полынью, обсыхающими на огне тряпками, и поверх этого смрада оглушающе звучал аромат жаренного мяса.

Йонг прикусила дрожащую губу, чувствуя, как в уголках глаз собираются слезы.

— Я принесу воды, — опомнился Рэ Вон и кивнул оставшемуся с Йонг японцу. Тот крутил на вертеле тушку какого-то зверя и косился в сторону девушки, хмуря брови и бросая в воздух похожие на ругательства фразы.

Йонг на него не смотрела, и когда сонбэ вернулся с деревянной кадкой воды, потеряла к незнакомцу интерес.

Вода была совсем ледяной, девушка поморщилась, едва коснувшись ее. Рэ Вон потянулся к ней через стол.

— Я помогу, — сказал он. Асигару, невольно наблюдающий за ними, сплюнул на пол и — теперь-то уж точно! — выругался.

— Детекуру53, — сердито кинул ему Рэ Вон. Тот поднялся с утоптанной земли, схватил вилы и покинул дом, оставив Йонг наедине с сонбэ.

Он обмакивал в воде тряпку и вытирал ею руки девушки, сосредоточенно водил по ноющим запястьям и вдоль пореза на ладони провел пальцами — очень аккуратно, боясь причинить боль. Ладонь не жгло — болело все тело, каждая мышца в нем, каждая жила и кость, и все внутренности стягивало узлом, так что трудно было дышать. Йонг не могла расслабиться, выныривала из удушающей ее жары и хватала ртом воздух, когда сонбэ отклонялся, чтобы сполоснуть тряпку.

— Почему ты с ними, сонбэ? — набравшись смелости, тихо спросила Йонг. Рэ Вон замер, отодвинулся от девушки. Почему ты ходишь с японскими воинами, почему говоришь на их языке, почему отдаешь им приказы?

— Ты, верно, проголодалась, — будто вспомнил он и вместо ответа встал, чтобы снять с огня готовое мясо. Йонг следила за ним все то время, что он разделял звериную тушку на небольшие куски, все время, что орудовал не пойми откуда взявшимся коротким ножом, все то время, что молчал и ждал, вероятно, что девушка отвлечется от вопросов.

— Поешь, — сказал он, придвигая к Йонг миску с жареной дичью. От нее пахло божественно, суля самый вкусный ужин в жизни. Йонг сглотнула мгновенно заполнившую рот слюну, но трогать угощение не стала.

— Почему ты ходишь с японцами, сонбэ? — повторила она тверже. Голос сорвался и зазвенел, уносясь под потолок вместе с дымом от затухающего костра. — Мне сказали, ты служишь японскому генералу.

— Кто? — спросил Рэ Вон отрезавшим робость Йонг тоном. Словно меч разрубил молодую осину, едва давшую первые ростки по весне.

Йонг вдруг поняла, что отвечать не хочет.

— Мун Нагиль и его верные подданные? — уточнил Рэ Вон. — Дракон ведь принес тебя в стан капитана.

Девушка не нашла в себе сил хмуриться и как-то возражать, только отодвинулась от сонбэ и еды, пахнущей всеми наслаждениями кулинарного мира.

— Ты знаешь Нагиля, — просто сказала Йонг. Рэ Вон не стал отрицать.

— Знаю, — подтвердил он, — хорошо знаю, Сон Йонг. И верить ему нельзя.

— Он то же самое говорил о тебе.