Дракон в свете луны

Она попыталась поднять голову, к ней тут же склонился Чжи Хо и закрыл собой силуэт Нагиля.

— Где болит? Что вы чувствуете? Насколько вам плохо? — заговорил Чжи Хо строгим голосом. Схватил Йонг за запястье, посчитал пульс. — Температура невысокая, это не лихорадка. Что стряслось, госпожа?

Йонг потянулась к нему, слабое сопротивление разума потонуло в очередном спазме, и про смущение перед лекарем она тут же забыла. Чжи Хо врач. Ему можно сказать.

Куаргарра выслушал ее сбивчивые объяснения и кивнул, не меняясь в лице.

— Я приготовлю настой, — сказал он. — Капитан, позовите Га Ин и кого-то из Дочерей, найдите матушку Кёнха. Смотреть тут не на что, все могут быть свободны.

Он встал, жестом пригласил Йонг тоже подняться, но та замотала головой: то, что любое движение может сделать ей только хуже, тут же подтвердилось. К боли добавился липкий, тягучий стыд. Она не могла встать и уйти, но сидеть здесь, ожидая, когда все увидят кровь, было еще отвратительнее.

Нагиль кинул пару коротких приказов застывшим рядом воинам, те понесли слова капитана к началу колонны. Чжи Хо уселся на камни прямо подле девушки, Чжисоп разводил костер для настоя, Нам Джун таскал воду из ручья. Уходите, все больше паникуя, думала Йонг. Уходи, Мун Нагиль.

Когда прибежали Га Ин и Иль Су, она обрадовалась им, как собственной семье.

— Капитан, прикажите остальным идти вперед, оставьте нам коня, — быстро разобравшись в ситуации, попросила Га Ин. — Иль Су, помоги юджон-ёнг. Вот, возьми.

Она протянула Иль Су тряпичные лоскуты, отодвинула Нам Джуна и Чжисопа.

— Вы закончили тут? Все, уматывайте. Хаша!

Йонг вяло осознавала, что происходит, и потому почти не сопротивлялась, когда Иль Су подняла ее с места одним рывком и дернула к оторочке леса в нескольких бу129

от дороги.

— Возьми, — сказала Иль Су, всучив в руки Йонг тряпки. — Перевяжи, как сможешь, потом мы вернемся к куаргарра, и он даст тебе настой. Я послежу, чтобы тебя не увидели. Иди же!

О гигиене и чистоте тряпок думалось в последнюю очередь: Йонг одолевал стыд, какого она не испытывала с подросткового возраста, хотелось стонать и плакать — и искать таблетки в узелке, где были только паджи, чогори и кинжал. Она переодела штаны, скомкала испачканную одежду обратно в узел, обвязалась всеми тряпками и поняла, что выйти к остальным не сможет.

— Ну? — позвала Иль Су, нетерпеливо переступая с ноги на ногу. — Ничего ужасного тут нет, идем! Или вы все в Священном Городе такие слабые?

Не все, подумала Йонг сквозь подбирающиеся к горлу обидные слезы. Возможно, только она. Возможно, весь Пусан или половина Сеула. У людей из ее мира была современная медицина и все удобства, снижающие дискомфорт до минимума, а еще новая этика, ограждающая от ехидных замечаний и постыдных мыслей. Здесь у Йонг были старые тряпки, помощь чосонского лекаря и, вероятно, жгучее любопытство всего драконьего войска и ополчения.

— Если хоть один мужчина посмеет смеяться над тобой, Дочери вырежут ему причинное место, — сказала Иль Су с необычайным злорадством. — Что? Думаешь, ты одна страдаешь? Мы тоже женщины.

Стало немного легче. Йонг вышла к Иль Су, комкая в руках подол чогори.

— Если захочешь, Чжи Хо приготовит тебе усыпляющий отвар на все дни цикла, — заметила Иль Су, пока они медленно шли обратно к дороге.

— Наркотик? — охнула Йонг.

— Ага. Проснешься через три дня, поблюешь еще пару суток и успокоишься.

— Кто-то так делает?

Иль Су повела плечом — раздумывала, говорить ли юджон-ёнг неприглядные истины, ее касающиеся только косвенно.

— Некоторые из нас делали. Чанволь и Бора. Капитан запретил это, но Чжи Хо может послушать тебя, раз ты юджон-ёнг.

— Капитан запретил? — как полусонная, повторила Йонг.

— Да. Бора сказала, он был в ярости, когда узнал. Но он же мужчина, ему такой боли никогда не познать.

Йонг не задумывалась, можно ли сравнивать спазмы от менструации с ранением в живот, например, но сейчас, испытывая весь калейдоскоп кошмарных ощущений, посчитала, что Иль Су права. Откуда ёнгданте знать, насколько выматывает собственное тело, истязая тебя за то, что в очередной свой цикл ты не использовала яйцеклетку по прямому назначению.

— Я думала, все тут дышат по тайцзи, это спасает от боли, — сказала Йонг.

— Спасает, — согласилась Иль Су. — Если умеешь. Но тебе сейчас поможет только настой и терпение. Мы не станем останавливать все ополчение ради тебя одной.

— Да. Спасибо, — сдержанно поблагодарила Йонг. Иль Су ничего не ответила.

Они вернулись к Чжи Хо, Вон Бину и — Нагилю. Тот стоял, повернувшись лицом к уходящей вдаль колонне его людей, и гадал, вероятно, сколько еще проблем ему доставит юджон-ёнг из Священного Города.

Йонг боялась на него смотреть — и когда выпила настой и дождалась, пока боль утихнет, и когда Нагиль усадил ее на коня и повел за поводья в напряженном молчании. Их внезапная группа отстала от ополчения на час пути, и уходящий за горизонт день все провели, не проронив друг другу ни слова.

* * *