Дракон в свете луны

— Около пары тысяч. Мы раздали оружие всем совершеннолетним мужчинам, но если добавить к ним тех, кому вообще по силам держать в руках вилы и копья, будет почти три тысячи.

— Надеюсь, нам не придется прибегать к таким мерам, — нахмурился Чун Сок. — На войне нет места детям и женщинам.

— Они готовы защищать город, — возразил стражник. — Мы пришли.

Монастырь располагался на возвышении — он был окружен оврагом, через который пролегал неширокий каменный мост, и всех страждущих встречала белая статуя Будды в два роста Йонг. Она вскинула голову, походя мимо. Статуя словно подмигнула ей.

— Буддийский храм, — выдохнула она, оборачиваясь на ходу. — Я думала, в не-Чосоне есть только храмы стихий…

— Это монастырь, юджон-ёнг, — поправил ее Вон Бин. — Их больше, чем храмов Дракона. Их возводили короли.

— Да, в моем мире тоже…

От статуи вверх к стенам монастыря тянулась каменная же лестница, но по ее краям Йонг замечала маленькие повторяющиеся фигурки — Дракон, Феникс, Единорог, Тигр и Черепаха. Религия здесь переплеталась с мифом так сильно, что сложно было отделить одно от другого. В каком-то смысле, они были едины.

Их, уставших и вымотанных, встретили монахи в землистого цвета кашаях131.

— Мы ждали вас завтра, — поклонился один из них. Чун Сок склонил голову тоже.

— Ополчение прибудет завтра, вы правы. Мы приехали раньше, чтобы помочь.

— Великие Звери знали, что причина нашей встречи не будет радостной. И все же мы приветствуем вас с теплом и благодарностью. Проходите скорее.

В монастыре было несколько зданий: главное, с просторным залом для молитвы, окружали несколько поменьше, а в глубине раскинувшихся на склоне садов прятались павильоны для медитаций. Йонг пригласили переночевать в одном из них, заверив, что ночи здесь теплые и светлые.

Она вымылась в теплом источнике в дальней части монастырской земли, а потом вернулась к остальным. В здании, отведенном для трапез, уже сидели за невысокими столиками все, с кем она приехала, и Да Рым.

— Ораёнъ, юджон-ёнг! — поприветствовала ее лучница. Монахи удивленно взглянули на Йонг, а потом неожиданно заулыбались.

— Для нас большая честь принимать нерожденного дракона, — сказал тот, что встречал их у входа. Его шею украшали длинные нити бусин разных цветов в повторяющемся порядке: зеленые, красные, белые, желтые и голубые. Воздух, огонь, земля, металл и вода.

Йонг не знала, как реагировать, а потому просто кивнула и подсела к столику Вон Бина. Воин пододвинул к ней чашку с рисом и разведенный в теплой воде отвар Чжи Хо.

На некоторое время ее отпустили тревоги о надвигающемся японском войске, о собственном слабом теле и скором возвращении — усталость взяла свое, и уже после одной чашки риса с парной рыбой Йонг поняла, что засыпает на плече Вон Бина.

Да Рым взялась проводить ее до беседки, и Йонг уснула, едва коснувшись циновки. Стоящий рядом фонарь облепил ее теплым светом, Да Рым накрыла одеялом и ушла, пообещав присоединиться позже.

«Наутро, — думала Йонг сквозь тягучую дремоту, — я высчитаю точное расположение черной дыры, и когда Нагиль приедет в город, буду знать, куда уходить».

* * *

День ожидания длился вечность. Йонг старалась не высматривать у линии горизонта полоску пыли, предвещающую скорое появление войска, но взгляд то и дело тянулся за южные стены. Она уговорила монахов пустить ее в монастырскую библиотеку — пришлось поступиться обещанием не использовать положение юджон-ёнг в личных целях, но иначе лысые молчуны оставались равнодушны ко всем просьбам Йонг и смилостивились только после заветной фразы на ёнглинъ

.

— Тоуда мэ132. Я ищу карты звездного неба, это важно.

Главный монах — тот, с разноцветными бусинами вокруг шеи, — сам проводил ее в библиотеку, закрыл за ней двери и попросил кого-то принести чай. Йонг ходила по узким проходам между высокими полками, уставленными рукописными книгами, и трогала их кончиками пальцев почти с болезненным трепетом. Она видела работы чосонских ученых и литераторов в музее мамы, иногда ей позволялось прикасаться к ним и листать под бдительным надзором экскурсоводов, но большинство книг пряталось за стеклами витрин, а информацию можно было получить с таблоидов и интерактивных досок с подсветками. Аутентичность прошлого выдавливалась даже из музеев современными технологиями, связь с историей рушилась, несмотря на упорство многих неравнодушных.

Здесь же Йонг брала в руки переписанный монахами «Самгук саги»133, чувствуя, что книга дышит. Так близко к истории она не ощущала себя ни разу, хотя провела в не-Чосоне больше месяца и потеряла счет времени.

— Вы хотели посмотреть карты? — спросил монах, имя которого Йонг так и не узнала — он не называл себя, как и прочие послушники, и все они были для девушки почти на одно лицо.

Йонг пришла к нему из-за полок; те стояли по кругу и центр зала пустовал, на полу лежали циновки с пуфиками, от которых пахло ладаном и чем-то травяным.