Дракон в свете луны

Нагиль медлил. Южное ополчение и жители Конджу — всего семь тысяч человек, большинство вооружены кто вилами, кто ножами — не смогут воевать на два фронта, какой бы сильной ни была тактика Чун Сока. Они ждали прибытия северных дивизий во главе со старым знакомым Нагиля, генералом Вон Гюном. Те задерживались. Донесения от них не поступали, отправленные им навстречу гонцы не возвращались — складывалось неприятное ощущение, что они опоздали: японское войско успело пересечь Единые горы и ворваться на территорию Чосона до того, как ополчение объединилось с регулярной армией.

Тридцать три тысячи хорошо обученных и вооруженных солдат королевских дивизий. Войска Тоётоми даже без численного преимущества могли бы одолеть генерала Вон Гюна, если тот не был готов к скорому нападению.

Конджу, что должен был стать местом объединения чосонских сил, стал капканом для ополчения. Капканом для Дракона.

Нагиль старался об этом не думать. Все сомнения и страхи он отсеивал, как мог, пока хватало решимости, и уповал на генерала Вон Гюна и Лю Соннёна, королевского советника Восточной Фракции, который должен был привести к генералу своих людей из числа опытных воинов. Опытные воины… Во фракции королевского советника были государственные чиновники и ученые мужи, не познавшие битв: даже во время первой войны они оставались в столице до тех пор, пока не стало ясно, что Хансон пал. Лю Соннён и его люди отправились на север и привели солдат Минской империи, когда казалось, что последняя надежда утеряна.

Лишь объединенная армия Чосона, Минской империи и ополчения смогла отвоевать земли страны, а Нагиль спалил большую часть вражеского войска. Он сжег и флотилию, пять сотен кораблей, приближающихся к границам между Чосоном и Минской империей. Тогда Нагиль посчитал, что у Тоётоми не хватит сил собрать новый флот за такое короткое время. Отальбо

.

Сейчас у берегов Желтого моря стояла сотня груженых тяжелыми орудиями кораблей, двадцать тысяч самураев, и еще десять тысяч асигару шли с юга страны.

Напряжение нарастало с каждым днем, даже дышать в городе становилось все труднее, будто Конджу намеревался выдавить людей из-за своих стен на корм японцам.

— Капитан, — Чун Сок вошел в башню и нашел Нагиля на полу у крохотного окна, выходящего на запад.

Стояла поздняя ночь, Нагиль полдня провел в городе, раздавая указания и через силу убеждая своих людей, что панике не место в стане драконьего войска. Ему нужно было поспать, но сон не шел, и Нагиль просто сидел, обложившись картами, как будто они могли сказать ему что-то новое.

— Кэму?

 — хрипло спросил он. — Есть новости с севера?

Чун Сок присел перед ним на колени, опустил голову. Значит, никаких. От пуримгарра пахло потом и… кровью?

— Это доставили только что, — сказал он и положил перед Нагилем окровавленную стрелу с белым оперением. К стреле прилагалась почти красная от крови записка.

— Мы не смогли разобрать, еле вытащили это из тела гонца, — пояснил Чун Сок.

— Гонец?

— Умер еще до того, как доскакал до врат. Мы стащили его с коня уже мертвым.

Нагиль развернул бумагу — ссохшаяся кровь склеила ее, пришлось рвать записку неповоротливыми от усталости пальцами.

— Что там? — спросил Чун Сок, вытягивая шею. — Га Ин сказала, это не похоже на японский.

— Это ёнглинъ, — процедил Нагиль.

— У него нет письменности! — не поверил пуримгарра.

— Нет. Но мы с Рэ Воном придумали символы для наиболее важных слов.

«Приходи в час Кролика139. Один».

Даже спустя столько лет память его не подвела: разобрать, что хотел сказать хён, было нетрудно, хоть символ кролика смазался от крови и растекался перед глазами Нагиля. Указаний о месте не прилагалось, но Нагиль знал, что Рэ Вон ждет его на берегу Желтого моря в стане Тоётоми. Госпожа была с ним. Оставалось только молиться Великим Зверям, что недавнее потрясение было связано с тем, что она превратилась в Дракона Металла, а не стала имуги.

Видения, в которых госпожа обращалась безрогой змеей, мешались в мыслях с воспоминаниями о Гу Ке Шине, преследовали его и днем, и ночью, и мучили хуже бессилия. Дракон в нем спал, истерзанный недавним обращением и волной чужеродной ци. Нагиль с трудом ходил по городу, опираясь на стены.

Земля расползалась под ногами, воздух, густой и терпкий, не дарил облегчения. Нагиль старался думать о своем войске и укреплении города, о том, что надежда пока не оставила его людей окончательно, что у них есть время. Но привычные уже переживания спрессовались под силой большего страха, о котором он прежде вспоминал лишь изредка и украдкой, как о тайне, которой не с кем было поделиться.

Госпожа Сон Йонг была в опасности. Нагиль знал, что она еще жива, но оставался верен прежним своим опасениям: она находилась в руках Тоётоми, и тот в любой момент мог убить ее. Если она стала Драконом, ей потребуются дни, недели, месяцы, прежде чем она сможет контролировать возродившегося Великого Зверя, а до тех пор у Нагиля был шанс отвоевать ее и вернуть обратно.

Вернуть в свой лагерь. Вернуть себе.