Дым

— Дым — воплощение греха, — наконец говорит она со всем смирением, которое воспитывала в себе многолетней практикой. — Это темная метка от Бога. Но, может быть, он слишком часто служит для нас предлогом, чтобы оправдывать страдания.

Старший сын фыркает, слыша это «нам». Оно исключает его и всю его семью. Но его брат, до сих пор не сказавший ни слова, кивает и пытается поймать ножом маринованный огурец. Скользкий огурец ускользает от острия, выскакивает с блюда и катится по столу, оставляя за собой уксусную дорожку. Неожиданно для себя Ливия ловит его и откусывает. Огурец такой пряный, что у нее выступают слезы. Она начинает кашлять. Это маленькое происшествие рассеивает напряженность. В конце концов даже Джейк поднимается и со смехом начинает хлопать Ливию по спине. Через десять минут, закончив ужин, мужчины поднимаются и идут в деревенскую таверну — выпить по пинте пива.

Остается только надеяться, что они не станут рассказывать там о высокородных гостях, которых приютили на ночь.

Возвращаются они через два часа. Миссис Мосли по-прежнему хлопочет на кухне, готовя еду на утро. Ливия молится. Она рада бы лечь, но не знает куда. Да и вообще дом кажется слишком маленьким, чтобы вместить и хозяев, и гостей. Чарли опять задремал, сидя на стуле. На лице его нет и следа дневных тревог, рот полуоткрыт в намеке на улыбку. Появление мужчин нарушает его сон. Первый взгляд Чарли бросает на Ливию, второй — на Томаса. Он хочет убедиться, что с ними все в порядке. Последовательность этих взглядов заставляет Ливию порозоветь от удовольствия, хотя такого случаться не должно.

— Уже вернулись? — приветствует мужчин миссис Мосли. — О, и трезвые, как положено добрым христианам. — Но муж и сыновья не склонны к такой шутливой беседе. — Что случилось?

— Да о них весь город говорит, — хмуро объявляет Джейк, мотнув головой в сторону Ливии и Чарли. — И об их экипаже, который обстреляли на дороге. Фаулер был сегодня в городе, это он рассказал, что там ни о чем другом не толкуют. По слухам, в экипаже была сама леди Нэйлор, которую похитили. А потом является Саттер с новостью о том, что он нашел лодку — вернее, то, что от нее осталось. Обломки вынесло на камни в лиге ниже по течению. Он говорит, что на лодке вырезан герб. Сначала он не придал находке значения, а теперь целая деревня гадает, какая между ними связь — между экипажем и лодкой. И кто в них был.

Мистер Мосли кладет руку Джейку на плечо. Жест заставляет юношу умолкнуть: отец берет слово.

— Вы не можете оставаться здесь, — помолчав, говорит мистер Мосли. — Если, конечно, не хотите, чтобы вас нашли. Деревня жужжит, как улей. А в таверне всегда сидит соглядатай от управляющего рудником. Кто-нибудь обязательно заявится сюда с расспросами. — Вдруг от его головы отлетает клочок дыма. Мистер Мосли следит за ним и машет рукой, чтобы разогнать. — Прошу прощения.

Это похоже на извинение того, кто испортил воздух во время еды. Больше волнение хозяина дома никак не проявляется.

— Мы уйдем, — говорит Чарли. — Утром, как проснемся.

Старик задумчиво двигает подбородком.

— Не уйдете. Вот он, — мистер Мосли указывает на Томаса, — не может идти. И ему нужен лекарь. Рано ему пока в лес. — Он опять замолкает и разжигает трубку. — Есть одно место. Там вас никто не увидит. И даже если увидят, не расскажут. Но это только на тот случай, если ваши намерения серьезны. Насчет того, чтобы исчезнуть на время.

Ожидая ответа, он смотрит на Чарли, но Чарли смотрит на Ливию. Та понимает, почему Чарли устремил взгляд на нее. Это ее мать будет переживать из-за исчезновения дочери. И это ее мать, возможно, пыталась их убить.

Решение принимать ей.

Но если она ошибется, погибнут Чарли с Томасом.

— Когда мы туда отправимся? — спрашивает она.

Выражение лица рудокопа не меняется, он только вынимает изо рта трубку и выпускает струю дыма.

— Этой ночью. Но не раньше двух. Надо попасть между сменами.

Прежде чем он успевает отвернуться, чтобы заняться другими делами, Ливия подходит к нему и смотрит прямо в глаза.

— Вы не обязаны нам помогать. Спасибо за то, что вы это делаете.

Его скулы темнеют. Ливия не сразу догадывается, что это румянец.

— Это Фрэнсис придумал, — говорит он, указывая на молчаливого сына. — По пути из деревни. Я сначала сомневался. Но теперь думаю, что он прав. — Помолчав, он обращается к супруге: — Этой леди понадобятся кое-какие женские вещи. Еще нужна посуда для них обоих, кувшин или что-нибудь в этом роде. И одеяла, если у нас найдутся лишние.

Миссис Мосли меряет его кислым взглядом:

— Не учили бы вы, мистер, жену щи варить.

Она уже складывает в корзину все необходимое — фляжку, две кружки и пару шаровар, таких больших, что Ливии придется подвязывать их.

— Куда они нас поведут? — спрашивает Ливия через несколько часов, принимая полную корзину.

Женщина смотрит на нее долгим, мрачным взглядом. Возможно, она считает, что ее мужчины поступают неправильно. Или не они, а Чарли и Ливия.

— Куда? — наконец отзывается она. — Туда, куда все мы отправимся раньше или позже. Под землю.

Торп