Джамьянг Кхьенце Чокьи Лодро. Жизнь и эпоха

После того как Ринпоче и его спутники уехали в Индию, Друнгьиг Церинг первым делом отправился в монастырь Шечен, где предложил свою помощь Шечену Рабджаму. Чуть позже он принял монашеские обеты гецула, поскольку быстро понял, что во время путешествий с Шеченом Рабджамом лишь монашеские одеяния могут обеспечить ему подношения. Как мне говорили, это была единственная причина, по которой он принял обеты, а в целом монах из него был так себе. Через три месяца он вернулся в Дзонгсар.

Друнгьиг Церинг и мой дядя Оргьен были не просто соседями – они также искренне симпатизировали друг другу. Вскоре после того как Ринпоче уехал, Друнгьиг Церинг узнал о том, что китайцы теснят тибетцев близ Деге Гончена на другой стороне реки. Однажды вечером, когда они с дядей Оргьеном расположились испить чашечку-другую ара, он сказал:

– Завтра я отправляюсь в Индию вслед за Ринпоче. Я хочу предупредить тебя, что тебе не стоит возвращаться в лабранг и уж тем более принимать на себя за него ответственность. Если ты сделаешь это, то это будет твой конец! Если не вернёшься туда, то сможешь избежать подобной участи. Ты ведь не собираешься геройствовать, правда?

Дядя Оргьен довольно серьёзно отнёсся к этому совету и не вернулся в лабранг. С этого момента вся ответственность за лабранг легла на плечи Йенчогмы и Сакья Ламы. В результате оба они были арестованы и посажены в тюрьму китайскими солдатами. Когда Гонгна Тулку и Нгари Тулку уехали из монастыря, коммунисты решили обвинить главного ньерпу лабранга Гонгна и Йенчогму в преступлениях против народа Китая. Их зверски избили, после чего во двор шедры Кхамдже согнали жителей общины Меншо Деге, чтобы те своими глазами увидели казнь. На плечи Ньерпы и Йенчогмы повесили деревянные таблички со списком их преступлений и погнали к месту расстрела.

Пока они шли, Ньерпа успел прошептать на ухо Йенчогме:

– Ну что ж, сейчас самое время тебе помолиться за нас! Если ты этого не сделаешь, то этот день станет последним в нашей жизни.

– Похоже на то, – ответил тот.

Около реки солдаты приказали им встать на колени. Они подчинились и закрыли глаза. Ньерпа услышал выстрел. Зная, что следующая пуля предназначается ему, он собрался с духом. Однако выстрела не произошло, он лишь почувствовал сильный удар и услышал окрик одного из коммунистов: «А ну, пошевеливайся!». Ньерпа открыл глаза и увидел безжизненное тело Йенчогмы, лежавшее на земле недалеко от него. К своему изумлению, он заметил, что тело светится мягким белым сиянием[41]

. Оглядевшись по сторонам, он убедился, что остальные тоже видят это сияние. Позже он узнал, что китайские солдаты и все, кто собрался на другой стороне реки в тот день, чтобы посмотреть на расстрел, тоже видели это сияние, которое исходило от тела Йенчогмы. Говорили, что оно появилось сразу же после того, как в тело попала пуля.

Сакья Лама

Сакья Лама, ньерпа лабранга Гонгна, а также Шечен Рабджам были взяты под стражу китайскими коммунистами и отправлены в тюрьму. Пока Сакья Лама находился в тюрьме, он обходился тем количеством еды, которое умещалось у него в ладони. Остальное он просто выкидывал.

Робер Годе и Джамьянг Кхьенце Чокьи Лодро. Фото предоставлено архивом монастыря Шечен

– Не хочу есть, – объяснял он. – Но смерть от голода не самая благоприятная смерть, поскольку связана с нарушением самайи тайной мантраяны.

Коммунисты желали выяснить, где хранятся материальные средства монастыря Дзонгсар и лабранга Кхьенце. Однако, какие бы пытки они ни применяли к Сакья Ламе, он ничего им не сказал. Он был непреклонен, как скала, и лишь иногда звал своего учителя Дордже Чанга, за что его били ещё сильнее. Ему строго настрого-запретили произносить вслух это имя, но он упрямо повторял: «Дордже Чанг, Дордже Чанг, Дордже Чанг, Дордже Чанг». Он так ничего и не сказал. «Дордже Чанг велел мне сделать подношения воды и масляных светильников, а больше ни о каких ценностях он не говорил. Он мне никогда не рассказывал, где хранятся деньги и ценности. Я ничего про это не знаю».

Однако на самом деле он всё прекрасно знал. Он спрятал в надёжных местах столько имущества Ринпоче, сколько успел, обращаясь для этого к людям, которым доверял, с просьбой сохранить ценности лабранга. Все эти ценности позже были переданы Янгси Ринпоче.

– Я ясно видел знаки, что после того, как моё тело явит непостоянство, я незамедлительно встречу Ринпоче и смогу остаться рядом с ним. Поэтому, чтобы ни случилось с моим телом, – хоть бы оно исчезло без следа – ум мой оставался в покое.

Позже Сакья Лама умер в тюрьме.

17. Сикким

ЗАПИСЬ ГОЛОСА РИНПОЧЕ