Читаем Дженни Герхардт полностью

Robert, on the other hand, was unquestionably worth between three and four hundred thousand dollars, in addition to his future interest in the business, which both brothers shrewdly suspected would be divided somewhat in their favor.Напротив, Роберт, несомненно, "стоил" триста или даже четыреста тысяч долларов, не считая своей будущей доли в отцовском предприятии.
Robert and Lester would get a fourth each, they thought; their sisters a sixth.Оба брата рассчитывали, что наследство будет разделено с некоторым преимуществом для них: они получат по четвертой части, а сестры по шестой.
It seemed natural that Kane senior should take this view, seeing that the brothers were actually in control and doing the work.Казалось вполне естественным, что Кейн-старший именно так и рассудит, поскольку сыновья фактически вели все дело.
Still, there was no certainty.И, однако, полной уверенности не было.
The old gentleman might do anything or nothing.Старик может поступить, как ему заблагорассудится.
The probabilities were that he would be very fair and liberal.Весьма вероятно, что он будет в высшей степени добр и справедлив.
At the same time, Robert was obviously beating Lester in the game of life.В то же время Роберт явно умеет взять от жизни куда больше.
What did Lester intend to do about it?Итак, что же оставалось делать Лестеру?
There comes a time in every thinking man's life when he pauses and "takes stock" of his condition; when he asks himself how it fares with his individuality as a whole, mental, moral, physical, material.В жизни каждого мыслящего человека наступает время, когда он оглядывается на прошлое и спрашивает себя, чего же он стоит и в умственном, и в нравственном, и в физическом, и в материальном отношении.
This time comes after the first heedless flights of youth have passed, when the initiative and more powerful efforts have been made, and he begins to feel the uncertainty of results and final values which attaches itself to everything.Это происходит тогда, когда безрассудные юношеские порывы уже позади, когда первые самостоятельные шаги и самые энергичные усилия уже сделаны и все, к чему стремился и чего достиг, становится в твоих глазах неверным и непрочным.
There is a deadening thought of uselessness which creeps into many men's minds-the thought which has been best expressed by the Preacher in Ecclesiastes.И в сознание многих закрадывается иссушающая душу мысль о тщете бытия - мысль, которую всего лучше выразил Экклезиаст.
Yet Lester strove to be philosophical.Однако Лестер пытался быть философом.
"What difference does it make?" he used to say to himself, "whether I live at the White House, or here at home, or at the Grand Pacific?""Не все ли равно, - часто говорил он себе, - живу я в Белом доме, здесь, у себя, или в "Грэнд-Пасифик"?"
But in the very question was the implication that there were achievements in life which he had failed to realize in his own career.Но самая постановка вопроса уже говорила о том, что есть в жизни вещи, которых ему не удалось достичь.
The White House represented the rise and success of a great public character.Белый дом был символом блистательной карьеры крупного общественного деятеля.
His home and the Grand Pacific were what had come to him without effort.Свой особняк и шикарный отель олицетворяли то, что далось Лестеру без усилий с его стороны.
Перейти на страницу:

Похожие книги

Французский язык с Франсуазой Саган. Здравствуй, грусть / Françoise Sagan. Bonjour, tristesse
Французский язык с Франсуазой Саган. Здравствуй, грусть / Françoise Sagan. Bonjour, tristesse

 "Здравствуй, грусть" - роман, с которого началась ранняя и стремительная творческая дорога великой Франсуазы и который так же, как и полвека назад, расходится огромными тиражами и зажигает сердца миллионов читателей во всем мире. Невиданный успех этого романа принес Франсуазе Саган престижную литературную премию Критиков, а также всемирную известность и богатство. По словам самой писательницы, "эта искренняя и откровенная книга в равной степени проникнута чувственностью и чистотой, той взрывоопасной смесью, что сегодня волнует так же, как вчера. От нее веет непринужденной естественностью и той совершенно бессознательной жизненной энергией, которой нас одаривает уходящее детство".  Книгу адаптировала Ксения Кузьмина  Текст адаптирован (без упрощения текста оригинала) по методу Ильи Франка: текст разбит на небольшие отрывки, каждый и который повторяется дважды: сначала идет французский текст с «подсказками» — с вкрапленным в него дословным русским переводом и лексико-грамматическим комментарием (то есть адаптированный), а затем — тот же текст, но уже неадаптированный, без подсказок. Начинающие осваивать французский язык могут при этом читать сначала отрывок текста с подсказками, а затем тот же отрывок — без подсказок. Вы как бы учитесь плавать: сначала плывете с доской, потом без доски. Совершенствующие свой французский могут поступать наоборот: читать текст без подсказок, по мере необходимости подглядывая в подсказки.   Запоминание слов и выражений происходит при этом за счет их повторяемости, без зубрежки.   Кроме того, читатель привыкает к логике французского языка, начинает его «чувствовать».   Этот метод избавляет вас от стресса первого этапа освоения языка — от механического поиска каждого слова в словаре и от бесплодного гадания, что же все-таки значит фраза, все слова из которой вы уже нашли.   Пособие способствует эффективному освоению языка, может служить дополнением к учебникам по грамматике или к основным занятиям. Предназначено для студентов, для изучающих французский язык самостоятельно, а также для всех интересующихся французской культурой.   Мультиязыковой проект Ильи Франка: www.franklang.ru

Илья Михайлович Франк , Ксения Кузьмина , Франсуаза Саган

Языкознание, иностранные языки