Дженни Герхардт

They stood before each other now, Lester pale and rather flaccid, Robert clear, wax-like, well-knit, and shrewd, and one could see the difference time had already made.	Они стояли друг против друга, Лестер - бледный и немного обрюзгший, Роберт - смуглый, прямой, подтянутый, себе на уме, и было видно, как годы изменили и того и другого.
Robert was the clean, decisive man, Lester the man of doubts.	Роберт всю жизнь действовал просто и решительно, Лестера вечно одолевали сомнения.
Robert was the spirit of business energy and integrity embodied, Lester the spirit of commercial self-sufficiency, looking at life with an uncertain eye.	В Роберте воплотились энергия и хватка дельца, в Лестере - самонадеянность удачливого богача с несколько скептическими взглядами на жизнь.
Together they made a striking picture, which was none the less powerful for the thoughts that were now running through their minds.	Вместе они являли замечательную картину, независимо от того, какие мысли мелькали сейчас в их сознании.
"Well," said the older brother, after a time, "I don't suppose there is anything more I can say.	- Что ж, - сказал старший брат после паузы, -добавить мне нечего.
I had hoped to make you feel just as we do about this thing, but of course you are your own best judge of this.	Я надеялся, что сумею внушить тебе нашу точку зрения, но ты, конечно, стоить на своем.
If you don't see it now, nothing I could say would make you.	Раз ты сам не понимаешь, что делаешь, мне тебя не вразумить.
It strikes me as a very bad move on your part though."	Одно скажу: по-моему, ты поступаешь неумно.
Lester listened. He said nothing, but his face expressed an unchanged purpose.	Лестер слушал молча, и лицо его выражало упрямую решимость.
Robert turned for his hat, and they walked to the office door together.	Роберт взял шляпу, и они вместе направились к дверям.
"I'll put the best face I can on it," said Robert, and walked out.	- Я постараюсь представить им дело в самом лучшем свете, - сказал Роберт и вышел.
CHAPTER XXXIV	Глава XXXIV
In this world of ours the activities of animal life seem to be limited to a plane or circle, as if that were an inherent necessity to the creatures of a planet which is perforce compelled to swing about the sun.	В окружающем нас мире жизнь всех представителей животного царства протекает в определенной сфере или среде, словно вне ее они не могли бы существовать на планете, которая в силу непреложного закона вращается вокруг Солнца.
A fish, for instance, may not pass out of the circle of the seas without courting annihilation; a bird may not enter the domain of the fishes without paying for it dearly.	Так, рыба гибнет, покидая водную стихию, а птица платит дорогой ценой за попытку вторгнуться в царство рыб.
From the parasites of the flowers to the monsters of the jungle and the deep we see clearly the circumscribed nature of their movements-the emphatic manner in which life has limited them to a sphere; and we are content to note the ludicrous and invariably fatal results which attend any effort on their part to depart from their environment.	Все живые существа - от тли, паразитирующей на цветке, до чудищ тропических лесов и морских глубин - свидетельствуют о том, что природа ограничила их деятельность определенной средой; и нам остается только отмечать, к каким нелепым и роковым последствиям приводят всякие их попытки вырваться из нее.