Его дикое проклятие

Княгиня выглядела довольной, как ночная кошка, которая добралась до кружки сливок. Это была ее собственная, особая стратегия – приходить на каждые переговоры с чувством, будто она уже победила. Это – так она с готовностью объяснила Вике за время пути – сбивало с толку противника как ничто другое.

Будет ли у Вики возможность вовремя сообщить об этом князю эс-Ретнея? Хотя князь достаточно опытен, чтобы не позволить юной девушке перехитрить его, но и Калейя была весьма умна. Вика почти надеялась, что сможет присутствовать на переговорах. Чтобы учиться. И еще немного потому, что это явно будет интересно. Калейя всегда была разговорчивой, она заботилась о хорошем настроении в отряде и о том, чтобы каждый, даже слуги и солдаты, чувствовал ее внимание.

Но потом Вика обратила внимание на странное настроение немийцев. Да, они выглядели потрясенными. А как еще они должны были отреагировать, если больше сотни кеппоханцев в боевой раскраске вступали в город по запретному пути? Вот только на лицах людей за городскими стенами читалось нечто большее, чем озабоченность. Напряжение висело в воздухе, так что по коже пробегали мурашки.

Она еще раз тревожно оглянулась на Калейю. В этот момент княгиня испустила высокий мелодичный звук, эхо которого отразилось от стен. В следующее мгновение лошади бросились в галоп. Вике оставалось лишь держаться в седле – лошадь без ее малейшего участия скакала в середине отряда. Прохожие поспешно расступались перед ними, с груженых повозок падали мешки и ящики, люди испуганно вскрикивали.

Вика не понимала, что происходит, мрачная улыбка на лице Каллахана пугала ее. Супруг Вики не выглядел удивленным – но и не радовался.

Безудержным галопом они промчались по улицам, рассыпались по переулкам и проскакали по ступенчатым переходам между высокими зданиями. Вика прижала колени к крыльям седла, чтобы не оцарапаться об углы зданий на узких поворотах.

Никто из обитателей замка не ожидал подобного. Кеппоханцы застали замок эс-Ретнея врасплох, и Вика никак не могла этому помешать. Даже если бы она и правда могла что-то сделать, она не знала, хочет ли помогать князю сейчас. На рыночной площади перед замком все кеппоханские всадники снова собрались вместе. Они пустили лошадей небольшими кругами, размахивая над головой клинками и зажженными факелами.

И они были не одни.

По обеим сторонам площади появился еще один отряд, тоже с трехзначным числом воинов. Калейя окинула его ряды довольным взглядом, словно это были ее бойцы. Но Вика была уверена, что это не кеппоханцы. С крепостных стен послышались крики, и в их направлении поспешили немийские гвардейцы, обмениваясь непонимающими взглядами.

Почему никто не обнажил клинок, чтобы прогнать незваных гостей за пределы замка? Они хотели дождаться, пока кеппоханцы начнут резать горожан?

Вика не чувствовала страха. Только гнев – и в отношении кеппоханцев, и в отношении бессилия немийцев. Почему они ничего не делают?

– Что здесь происходит? – крикнула она Каллахану, перекрывая шум. – Если ты ожидаешь, что я подниму меч на своих собственных людей…

– Твоих людей! – Улыбка исчезла с лица Каллахана, и ее сменило совершенно иное выражение. – Они продали тебя, эти люди! Никто не спросил, что за мужчина, которому ты достанешься. Никого не волновало, что с тобой будет. Им было все равно!

Даже если бы он взялся за меч или нанес на ее кожу еще одно клеймо – он не смог бы сделать ей больнее. Даже ее родителям?..

Вот только гнев, который пробудили его слова, не причинял ей боли. В какой-то мере он ее даже утешал. В его лице читалась боль? Боль из-за того, что с ней случилось, что с ней обошлись несправедливо? Каллахан был на ее стороне…

– Убери клинок, – крикнул он ей. – Думаю, сегодня он тебе не понадобится. Они не осмелятся атаковать нас и дадут нам то, что нужно княгине. Однако рано или поздно этот день наступит. И тогда не продавай свою верность дешево. Ты должна ценить ее больше, Вика!

Вика не успела ему ответить, потому что в этот момент увидела Кадиза. Вместе с еще двумя всадниками он приблизился к Калейе, и в чертах его спокойного лица читалась неприкрытая злость. Оставалось надеяться, что это не раздразнит княгиню.

– Леди Калейя! – окликнул он ее, спрыгивая с лошади и подходя к ней, словно собираясь взять коня княгини за поводья. – Что должно означать такое ваше появление? Ваш посланник сообщал лишь о прибытии делегации. – Он посмотрел на отряд, выстроившийся по краю площади. – И она прибыла на рассвете. А зачем здесь эти воины?

– И кого же из вас, горных жителей, оскорбляет, что я прибыла лично? Может, твоего князя? – Калейя звонко рассмеялась. Ее вороной конь переступил на месте перед Кадизом, и Вика внезапно ощутила большую тревогу за последнего. – Я пришла, чтобы сообщить твоему князю о том, что приняла трон Кеппоха. И со мной прибыло столько мужчин и женщин, сколько я сочла нужным.

– И ваш посланник не мог передать мне эту информацию? – разнесся над площадью голос князя.