Его дикое проклятие

Многочисленные гвардейцы загнали его в середину небольшой площадки между палаткой и горящим рядом с ней костром. Я едва сдержала крик, когда кто-то ударил его под колени, так что он упал на землю. Я посмотрела на Кадиза – его глаза расширились от испуга. Несмотря на это, он в достаточной степени сохранил присутствие духа, чтобы подать мне почти незаметный знак не вмешиваться. Пристально глядя на меня, он качнул головой. Конечно, я поняла, в чем проблема. Если эти люди сейчас узнают, что мы на одной стороне с Повелителем дэмов, которого они боялись из поколения в поколение, мы тут же лишимся их доверия. Десмонд и Кадиз не могли этого допустить, если они хотели как-то защитить этих людей. Но я…

Рассудок сопротивлялся, но сердце было сильнее его. Гвардейцы коротко сообщили Кадизу, что они обнаружили Повелителя дэмов поблизости от лагеря и, смело атаковав его, смогли его одолеть. Один из гвардейцев ударил Аларика рукояткой мюродема по затылку, заставляя того опустить голову.

В этот момент самообладание меня покинуло.

– Немедленно прекратите!

Аларик не защищался, но я заметила, как напряглись мышцы его спины, когда он услышал мой голос.

Другой гвардеец пнул Аларика сапогом в бок, и, возможно, из-за того, что он лишь беззащитно скорчился, все перед моим взором стало красным.

Я внезапно ощутила кинжал матери в своих пальцах. Я протиснулась между Алариком и гвардейцами и повторила свое требование громко и отчетливо:

– Прекратите!

– Лэйра, пожалуйста, успокойся, – произнес Кадиз. Я понимала его, но покачала головой.

– Нет. Вы отпустите его.

Гвардейцы обратили на меня свое оружие. Аларик мгновенно приготовился к прыжку, как сжатая пружина, хотя никто больше этого не заметил.

Кадиз успокаивающе поднял руки и приказал своим людям сохранять спокойствие.

– Лэйра, выслушай меня, – произнес он. – Повелитель дэмов держит тебя под заклятьем.

О чем он?

В его глазах горела искра, которая навела меня на одну мысль. Мы могли освободить Аларика, не подвергая риску репутацию Кадиза и Десмонда.

И Аларик, похоже, тоже это понял. Потому что он тут же опустился на колени, склонил голову и принялся тихо смеяться.

– Как это возможно, – заговорил он, почти мурлыча, – что народу Немии, среди всех его грехов, свойственно такое количество высокомерия?

Он медленно распрямился, снова встревожив гвардейцев.

– Спокойно! – приказал Кадиз. – У него власть над нашей волшебницей!

Чтобы усилить это впечатление, я развернула кинжал, направив его так, чтобы клинок угрожал пронзить мое сердце, широко открыла глаза и разинула рот в безмолвном крике.

– Нет! – крикнул Кадиз. – Нужно сохранить жизнь волшебнице!

Гвардейцы в ужасе отступили, и Аларик медленно схватил меня рукой за горло. Затем притянул к себе и склонил голову, так что его губы почти коснулись моего уха.

– Я просто искал тебя, – прошептал он так тихо, что этого не слышал никто, кроме меня. – С каких пор ты стала настолько важной, что тебя охраняют десятки гвардейцев?

Четыре дюжины дозорных или около того. Мне хотелось просто исчезнуть. Опустив кинжал, я прижалась спиной к груди Аларика.

С мягким шелестом сзади поднялись две темные тени. Воины закричали, но в следующее мгновение все стихло. Аларик сомкнул свои крылья вокруг нас, и мы рухнули в ничто.

* * *

Не знаю, прошло мгновение или вечность. Я оказалась в зале с высоким куполообразным потолком, по-прежнему ощущая прикосновение Аларика. Жуткий грохот заставил нас обернуться, и я обнаружила Кедрена, выронившего полный воды котелок.

– Из всех проклятий, – выкрикнул он, отпрыгивая от пролившейся на пол горячей воды, – это самое худшее! Эти постоянные появления из ниоткуда! Когда-нибудь у меня инфаркт случится – и это, в конце концов, будет на твоей совести, Аларик!

Аларик ничего не ответил, только тяжело вздохнул, что, вероятно, должно было обозначать смех, и рухнул на пол.

Кедрен непонимающе посмотрел на меня:

– Что ты на этот раз с ним сделала?

Глава 61

ЛЭЙРА

Аларик смертельно устал, но при этом не хотел отдыхать ни минуты. Он снова и снова открывал глаза, смотрел на меня, словно опасался, что я исчезну, если он выпустит меня из поля зрения.

Виккард произносил длиннейшие ругательства, обрабатывая раны Аларика. В коротких перерывах, которые он оставлял нам, я рассказала все. Я рассказала о сражении за замок, и ему было ужасно стыдно, что он не смог мне помочь. И так же ему было стыдно, что мой отец из страха перед его местью покончил с собой.

– Это не твоя вина, не бери ее на себя, – попросила я, покрывая целебной мазью, приготовленной Виккардом, новые раны на его крыльях. Аларик корчился от боли, скрипя зубами, но пытался не подавать виду, чтобы мне не становилось еще сложнее. – У моего отца отнял жизнь его собственный страх. Страх был всесилен. Он взращивал его всю жизнь своей виной и беспощадностью.

Это не значит, что я не испытывала сострадания или печали. Просто чувства были где-то далеко – они ждали своего часа на дальнем плане. Как человек, который наблюдает за мной издали, но еще не решается подойти.

Другие чувства были намного ближе.

Йеро…