Его дикое проклятие

Впрочем, я по-прежнему доверяла Йеро и, если он считал, что я в безопасности, могла на это положиться. Я кивнула, Йеро погладил меня по щеке и вышел из комнаты. Дверь тихо закрылась за ним. Я была уверена, что он будет ждать снаружи, готовый вернуться по первому моему слову, прислушиваясь у двери и держа оружие наготове.

Тишина между мной и Алариком была такой густой, что стало трудно дышать. Я должна была посмотреть на него, потребовать, чтобы он наконец-то заговорил. Но мне не удавалось. Я смотрела на потрескавшийся потолок и ощущала, как по моему телу пробегают искры магии. Меня должно было утешать, что я, наверное, была в состоянии с помощью этой магии доставить Аларику Колэ, Повелителю дэмов, немало неприятностей. Здесь, в его Царстве – в Алсьяна-Дэра – он был более смертным, чем в моем мире. И даже я могла его убить.

Но это знание меня не утешало. Лишь приносило больше боли. И я не знала, сколько еще вынесу.

– С чего же мне начать? – Голос Аларика показался таким слабым, каким я его еще никогда не слышала. Таким хриплым и тихим, словно он кричал всю прошлую ночь. Или плакал.

– Начни с того момента, когда ты снова начал мне врать. Когда ты заставил меня поверить, что ты – это Йеро, сразу после гибели прежнего Повелителя, Риана Циры.

– Я этого не хотел. Никогда не хотел. Однако у нас уже не было времени, чтобы поговорить. Риан Цира видел лишь единственную возможность, чтобы наш план сработал. Благодаря своим бесчисленным лазутчикам он знал, что князь Немии и его верховный министр знают имя Йеро. Поэтому они с его помощью тут же получили бы контроль над новым Повелителем дэмов так же, как получили контроль над Рианом. Мое имя не знал никто из них. Но меня…

– Я никогда бы не прокляла тебя, – произнесла я, и мне показалось, что это причинило ему невыносимую боль.

Потому что я так ужасно любила тебя. Потому что я принесла в жертву все. Все. Кроме тебя.

– Риан был прав, – продолжал Аларик. – В Немии никто не знал моего истинного имени, а в Кеппохе меня считали погибшим. Но Риан не знал, какой союз уже заключила его главная противница, фемаршал Филлес. Сана Филлес действовала вместе с моей сестрой по имени Калейя. А уж Калейя очень хорошо знала, кто я.

Этого я не могла понять. Ведь не могла же сестра его предать.

– Фемаршал обманула твою сестру?

Аларик горько рассмеялся:

– Напротив. Теперь я убедился, что не моя сестра работала на фемаршала, а фемаршал работала на мою сестру. Я рассказывал тебе о господине, которому десятикратно пообещал свою жизнь, чтобы освободить Калейю? Так вот, этого господина никогда не существовало. Это всегда была Калейя.

Я подняла руку, прося его остановиться. Информации было слишком много. Нужно было сначала ее осознать. То, что кто-то был способен так жестоко использовать собственного брата, его доверие и любовь, не укладывалось у меня в голове.

– Это невозможно. Она же была еще ребенком, когда все началось.

Аларик потер лоб:

– Ей было двенадцать. Но она провернула это не сама. Лэйра, ты не единственный ребенок, не оправдавший ожидания отца.

Я поняла. Я поняла, и его слова, наверное, разбили бы мне сердце, если бы его поступки не были настолько непростительными.

Аларик объяснил мне все с самого начала. Он рассказал, какой сильной, смелой и красивой была Калейя и что, несмотря на это, она всегда стояла на втором месте, пока Аларик был жив, потому что если у отца был сын, то именно он наследовал все. И как это обстоятельство огорчало его отца, потому что он считал потенциал сестры намного больше.

– Она убила бы меня. Но этого, видимо, было ей недостаточно. Она хотела убедиться, что она сильнее меня и имеет надо мной полную власть.

Я не могла облечь в слова, как невыносимо жалко мне было Аларика, и решила ничего не говорить, зная его презрение к состраданию.

Может быть, эти десять лет страданий, которые ему пришлось пережить, сделали его таким?

– Калейя, наверное, была очень рада узнать, что теперь я Повелитель дэмов. Это окончательно решало ее проблему со мной. Алсьяна-Дэра вряд ли допустила бы, чтобы ее Повелитель представлял интересы другой страны. И никто в Кеппохе не принял бы меня в новом облике как князя Страны огня. Мало кто меня бы вообще узнал.

Я понимала, что он хочет этим сказать, и ему не надо было говорить прямо. Свой человеческий облик он мог показать лишь здесь, в Царстве теней. Я сглотнула, пытаясь понять, что перевешивает в нем: оставался ли он тем Алариком, которого я знала? В это мгновение мне казалось так. Сейчас он казался мне тем самым парнем, которого я почти беззаботно любила тем летом.

Но было ли это правдой? Или лишь иллюзией, как он сам недавно назвал свою внешность?

– Вообще, Кеппох сейчас в большой беде, – продолжал он. – Калейя призвала меня и заключила в цепи, которые изготовил маг-кузнец, живущий в плену у отца уже несколько десятков лет. А потом она продала меня твоему отцу.