Эльдар Рязанов

«Нетрудно догадаться, что отдельную квартиру добыл не Мячиков, а его жена. Когда она осознала, что недотепе мужу не видать отдельной квартиры, то нашла спасительный выход. Она нанялась машинисткой в районное жилищное управление на общественных началах. Каждое утро, ровно к девяти часам, жена ездила на работу и до пяти вечера печатала на машинке, не получая за это ни копейки.

Через два года она перевезла Николая Сергеевича в новую квартиру.

Поставить телефон оказалось невозможным, и жена Мячикова пустилась по проторенной дорожке.

Каждое утро, к девяти часам, она ездила на телефонную станцию и весь день перепечатывала на машинке длинные, нудные ведомости, не получая за это ни копейки.

Через восемь месяцев в квартире Николая Сергеевича зазвонил телефон…

За всю жизнь Мячиков так и не научился добывать, доставать или проталкивать…»

К началу действия повести Мячиков давно уже вдовец, причем желающий снова жениться. В фильм, само собой, не попали и связанные с этой темой лирические отступления в привычном духе Ильфа и Петрова. Так, сцена грабежа Мячиковым его возлюбленной Анны Павловны предваряется следующим литературоведческим экскурсом:

«В художественной литературе существует неукоснительная традиция. Герои книг расправляются со своими возлюбленными кто как может.

Отелло, например, придушил Дездемону собственными руками. Атос выжег на гладком плече миледи позорное клеймо. Клайд из „Американской трагедии“ утопил Роберту в озере. Рогожин, Хозе и Алеко зарезали соответственно Настасью Филипповну, Кармен и Земфиру. Вронский довел Анну до того, что она бросилась под поезд. Бедная Лиза предпочла кинуться в пруд, наверное потому, что тогда еще не существовало железных дорог. Лермонтовский Арбенин накормил Нину ядом.

Но рекордсменом мира в этом виде спорта стал легендарный мужчина по прозвищу Синяя Борода. Он отправил на тот свет семь жен по очереди. <…>

Правда, в советской литературе герои возлюбленных не трогают, герои до них вообще не дотрагиваются. Время другое, и писатели тоже другие».

Но если над ханжеством своих современных коллег Брагинский и Рязанов только посмеиваются, то более существенными родовыми болезнями советского строя авторы устами собственных героев откровенно возмущаются:

«На стенде, где еще вчера красовалось произведение раннего Рембрандта „Портрет молодого человека“, висела табличка: „Картина на реставрации“.

Старики покинули музей, возмущенные до глубины души. Они шли по улице, размахивали руками и говорили так громко, что прохожие оборачивались.

— Ротозеи! — кипел иностранец. — У них из-под носа вынесли картину, которой цены нет, а они не обратили на это внимания!

— Везде так! — мрачно изрек усатый. — Завтра украдут памятник Пушкину, и этого тоже никто не заметит!

— Это потому, — поддержал глухонемой, — что у нас никто и ни за что не отвечает!

— Всем на все наплевать! — шумел усатый переводчик.

Распаляя друг друга, старики договорились бог весть до чего, с чем авторы категорически не согласны и поэтому не приводят их слова».

Что ж, даже такой смелый писатель, как Брагинский-Рязанов, не все мог себе позволить.

Несмотря на то что авторы вволю порезвились на тему изобразительного искусства, Эмиль Брагинский остался не вполне доволен повестью «Старики-разбойники» и еще в меньшей степени одобрил одноименный фильм. В предисловии к сборнику своих персональных (то есть написанных без Рязанова) произведений, вышедшему в 1991 году, Брагинский перечислил не девять, а только семь рязановских картин из тех, к которым имел непосредственное отношение. А потом добавил: «Два фильма, которые мне нравятся меньше, я не назвал, наверное, случайно». Этими двумя фильмами были «Невероятные приключения итальянцев в России» (данную работу Рязанов тоже недолюбливал) и как раз «Старики-разбойники».

Сценарной ошибкой «Стариков…» Брагинский считал всю линию с ограблением инкассаторши: «Не надо было второй кражи. Всю сюжетную историю следовало замкнуть только на краже Рембрандта и его возвращении, которое должно было быть еще более сложным, нежели похищение. Сюда запросто вводилась любовная история. А вторая ошибка уже режиссерская. Выбор артистов на ведущие роли. Дело в том, что в наших комедиях стариков должны играть старики! Когда стариков играют актеры много моложе их экранного возраста, пусть даже самые превосходные, уходит правда, уходит реальность. К тому же, хочешь не хочешь, зритель узнает в старике Мячикове совсем не старого Юрия Никулина, и исчезает что-то очень важное и дорогое… И, бывает, мы смеемся над Мячиковым тогда, когда ему надо сочувствовать».