Эльф среди людей

– Это были не те танцы, которые ты знаешь. Людские танцы не просто веселые, в них надо заранее знать все движения. А тогда танцевали как эльфы… рассказывая движениями о том, что в душе, и не запомнить и не повторить каждое, как ты не повторишь свои слова, даже если сказал их только что.

Арагорн слушал завороженно.

– В танце главное, – тихо говорил эльф, – понимать того, с кем танцуешь. Людям для этого и нужно придумать все движения наперед. А эльфы – наоборот. Они говорят танцем друг с другом… с миром… с музыкой… и говорят друг о друге, о музыке и о мире. Тогда танцевали именно так. Больше я подобного у людей не видел. Может быть, было. Но без меня.

Арнорский принц глядел на него глазами в пол-лица.

– Да, и песни тогда пели… не для свадьбы, уж точно. Иногда до слез, а только любой из нас был бы рад снова изведать такие слезы.

Мальчик сглотнул.

– И еще – она. Риан. Наша королева. Она за эти дни улыбнулась, наверное, каждому, кто пришел. Я был с ней, я видел эти улыбки: и виновато – вы пришли на свадьбу, а у нас никакого веселья, уж простите – и ободряюще – не надо плакать о Голвеге, он хорошо жил и легко умер. Я вот думаю: если бы не она, то у нас этого чуда понимания могло бы и не случиться. Там перебывали сотни людей, одни приходили, другие уходили… а она улыбнулась каждому. Представляешь?

Арагорн кивнул, уже не пряча слезы, и сквозь них – улыбнулся.

Его лицо, по-детски мягкое, ничем не напоминало Аранарта, и Хэлгону подумалось, что это и к лучшему. А вот Риан… он ее пра-правнук… есть это сходство? или только кажется? а если есть, оно сохранится? когда он станет юношей? мужчиной?

Очень хотелось, чтобы оно осталось.

Неспешно светало.

Мальчишка спал у костра, свернувшись калачиком, – доверчивый, беззащитный, теплый… и Хэлгон вместо того, чтобы разбудить его, получше укрыл плащом и переложил дрова, чтобы горели дольше.

Еще успеется.

Еще будут в его жизни ночи без сна, а выход в тот час, когда не то что светать стало, а просто чуть развиднелось, – станет привычным. И строчка старой песни «В путь, ведь давно рассвело» будет не мечтой о славных свершениях, а укором лежебокам, если они вдруг окажутся рядом.

Всё будет.

Сам же нолдор и устроит принцу такую учебу, по сравнению с которой дозоры ему отдыхом покажутся.

Но не сегодня. Сегодня пусть спит хоть до восхода.

Сегодня ему надо придти в себя – после Форноста.

* * *

Они шли на запад.

По обе стороны дороги – сначала гуще, потом реже – стояли остовы деревень и ферм. За три с лишним века всё, что могло сгнить, сгнило, что могло истлеть – истлело. А что могло сгореть – сгорело еще в ту войну… Только камни домов, скрепленные смесью, в которую корзинами, не скупясь, сыпали куриные яйца, – камни держатся. Века? тысячелетия? – так, кое-где размыло эти стены без крыш, а большинство стоит и стоять будет, пока Король не вернется и Форност не возродится.

Они шли по дороге. По каменной мощеной дороге, которую, конечно, за эти века занесло песком и трава растет, но только вот травка скудная, не то что бурьян вокруг, и дорогу с холма можно разглядеть далеко вперед, до самого Барандуина: чахлая зелень посреди зелени буйной.

– А когда построили эту дорогу? – спросил Арагорн.

– Не знаю, – ответил эльф. – Не при мне точно.

– То есть… – мальчик аж остановился, боясь и надеясь, что он не так понял наставника, – ей больше тысячи лет?

– Не сбивай шаг. Да, больше. И думаю, что много больше.

– Так когда-а?!

– Арагорн, я не знаю. Перестаньте считать меня Владычицей Вайрэ, ведающей все судьбы.

Мальчик грустно выдохнул, тем подтвердив готовность не путать более Хэлгона с Вайрэ. Он молчал, но молчание его было таким расстроенным, что Хэлгон сдался.

– Арагорн, я действительно знаю только ту часть истории Арнора, что была при мне. Но… если подумать… Аннуминас был столицей, а Форност – ключом к землям севера. Так когда, по-твоему, их связала дорога?

– Когда построили Форност?

– Может быть. А может быть и иначе.

Мальчик глядел с непониманием и восторгом: они говорят о таком далеком прошлом – и ногами идут по нему!

– Иначе, да, – продолжал эльф. – Арагорн, я уже сказал: я не знаю того, что было до меня здесь. Но я что-то слышал о том, что Форност был нуменорской крепостью еще в те времена, когда… словом, задолго до Элендила и его сыновей.

– Форност построен во Вторую эпоху?!

– Ну, он в любом случае построен во Вторую эпоху. Но Элендилом или раньше, я не знаю.

Сейчас Арагорн отчаянно жалел о том, что давеча не поискал в Форносте зданий… ну, каких-то нуменорских. Все они показались ему на одно лицо… но он же не знал! не знал!

– То есть… Форносту может быть три тысячи лет?!

– Вполне может быть. А то и больше. Думаю, что Аннуминас моложе. Нуменорцы не селились близко к эльфам. Аннуминас – это дружба Элендила с Гил-Галадом, воплощенная в камне и карте.

Но имена великих вождей Последнего Союза сейчас не волновали потомка Аранарта.