Эльф среди людей

У мироздания есть дурацкая привычка: оставаться внешне прежним, хотя изменилось всё. Назгулы скачут по дорогам, лорд вернулся к жизни и переступает через собственные приказы, но что за дело небу, деревьям, траве до того, что мертвые – наши и ненаши – толпой явились в мир живых? Это ведь только в сказках говорится: «Мир изменился, я чувствую это в траве, земле и воздухе». Хотя, может, те, кто из сказок, так и вправду чувствуют.

И уж конечно ни одной травинке нет дела до того, что у тебя внутри всё обрывается, проваливается в какую-то пустоту, и ты не знаешь, не имеешь ни малейшего понятия не только о том, что с тобой будет завтра, но и не ответить на простейший из вопросов: кто я?

Кто я? – если лорд вернулся. Кто я? – если я нужен ему. Я больше не следопыт Арнора – раз здесь мой лорд. Но я больше и не его дружинник, потому что… Потому что – и всё тут.

Мир, в котором ты жил две тысячи лет, рухнул. Не в пламени драконов, не от мощи Валар. От простых слов «Иди на юг. Ты мне нужен».

Разнесен до основанья.

На юге ждет новый мир. Рядом с Ривенделлом притаилось и ждет – его, Хэлгона, личное мироздание.

Бегом туда.

«Наконец-то».

А чего ты ждал от лорда? Сердечных приветствий? Много он разговаривал с тобой за всю Первую эпоху? За Третью – и то сказал больше.

«Ты знаешь тайные тропы в Ривенделл».

Это не вопрос, отвечать не надо.

«Ступай к Элронду и скажи ему: назгулы повержены, но не уничтожены. Они вернутся. И ему понадобится разведчик, способный следить за ними в Незримом мире. Им буду я».

Губы не желают слушаться. Губы не могут сложиться в те три коротеньких звука, которые ты пытаешься вытолкнуть из них. Но ты должен. Обязан.

– Нет.

Стальной взгляд лорда становится живым: наглое солнце вдруг растопило вечный лед.

Не гнев, не возмущение – беспредельное удивление:

«Нет?»

Теперь будет проще. Теперь надо говорить… ты не умеешь с ним говорить, ты умеешь только повиноваться, но ничего, ты быстро учишься, на войне всему учатся быстро, а ты на войне который век…

– Нет, мой лорд. Элронд не примет помощи от тебя. Никогда. А я буду наихудшим из гонцов.

Оттаявший было взгляд вновь становится ледяным. Стальным.

«Хэлгон. Ты отвык за эти века. Я не спрашивал тебя. Я велел тебе пойти к Элронду».

– Мой лорд, бесполезно…

Бесполезно сейчас пытаться объяснить ему. Он не услышит. Он прикажет снова – и ты пойдешь. Чтобы точно так же тебя потом не услышал Элронд.

Кем они приходятся друг другу, если считать через Тургона?

– Владыка на совете.

Совет – это хорошо. На совете могут посоветовать не упрямиться. Глорфиндэль же здесь? И маг…

– Передайте владыке: я с поручением к нему.

«Пусть войдет».

А прикажи тебе лорд прыгнуть в огненную пропасть, ты бы прыгнул?

Ну вперед, аглонский дружинник. На кого надеешься? На Глорфиндэля? На Гэндальфа? На удачу?

На то, что Дагор Дагорат настанет прямо сейчас и тебе не придется выполнять приказ лорда?

Не настала.

Ладно. В лоб эту крепость не взять, лоб тут высокий и венценосный, мы попробуем обходным маневром…

– Владыка Элронд! В этот суровый час я послан тем, кто готов предложить тебе свою помощь.

Заинтересовался. Идем дальше.

– Он славит твою победу над назгулами…

…в Нан-Дунгортебе было проще!

– … но велит передать, что Призраки Кольца не уничтожены.

– Это нам известно.

Говоришь холодно, но – говоришь. Добрый признак. Может, и получится.

– Они вернутся, рано или поздно, как возвращались всегда.

Глорфиндэль хмурится, кивает. Хорошо.

– И, чтобы предотвратить их новый удар, вам понадобится разведчик, способный выследить назгулов в Незримом мире.

Переглядываются, зашептались. Сколько их тут! Гэлдор от Кирдана, кто-то из Лесных, а прочих впервые вижу. Что ж, чем больше – тем лучше. Не могут же они все нас ненавидеть.

– Я послан тем, кто способен выследить назгулов, еще не обретших тело. Я послан тем, кому открыты все тропы Незримого мира.

Гэндальф хмурится… нехорошо хмурится. Почему?

– Я послан тем, кто предлагает тебе союз в дни этой войны.

Н-ну?

– Слова твои разумны, Хэлгон, а союзникам мы рады всегда. Тем более таким могущественным. Кто же этот новый друг, нам неведомый?

Манвэ, Варда, Эру Единый…

– Мой лорд. Келегорм, сын Феанора. Он мертв, но ныне вернулся.

– Кто?!

Лицо Элронда побелело от гнева, и незачем слушать то, что он выкрикивает. Но еще остается надежда на…

Кашляет. Глубоко, надсадно кашляет, просто поверишь, что впрямь он старик и кашель у него настоящий. И эльфы замолчали, и владыку угомонил. Вот оно – искусство кашлять на советах!..

Ну же, маг!

– О владыка Элронд, ты прав.

Что?!

– Против назгулов нет союзника хуже, чем мертвый Келегорм, сын Феанора.

В голосе Элронда больше нет гнева. Ледяное презрение:

– Ты слышал это? Так и передай своему лорду.

Келегорм ждал его у того же холма, где они расстались. «Почему не пошел в Ривенделл со мной? – мелькнула мысль. ­– Не пришлось бы сейчас ему рассказывать».

Рассказывать не пришлось. Мрачное лицо Хэлгона и опущенные плечи были вполне красноречивы.

«Почему?»

Хэлгон сделал неопределенный знак рукой: дескать, ты сам всё понимаешь – Дориат, Арверниэн…