Эшелоны идут под откос

Выглянув из своего кабинета и притворившись, будто видит их впервые, Ракитин сердито спрашивает:

— Вы по какому поводу к Моховику? Я теперь вместо него.

— Так мы тогда к вам, господин начальник! — радостно восклицает Фролов. — О Моховике мы слыхали только, будто он тут начальник. А раз теперь вы, то он нам ни к чему…

— Некогда мне сейчас, — все еще ворчит Ракитин. Пораньше-то не могли разве?

— Так ведь мы…

— Ну да ладно уж, пропусти их, Егоров. Но больше чтоб ни одной души!

Они заходят в кабинет Ракитина, и он плотно прикрывает за ними дверь. Фролов радостно бросается к двоюродному брату, но Константин останавливает его предостерегающим жестом:

— Давайте сразу же договоримся: ни вы меня, ни я вас не знаем, где бы и с кем бы мы ни находились. Ты уж извини меня, брат, — впервые улыбнувшись, обращается Константин к Фролову. — И не думайте, что дежурящий сейчас Егоров какая-нибудь полицейская сволочь. Он рекомендован мне подпольным комитетом комсомола. У меня в полиции вообще больше половины подпольщиков, но мы не позволяем себе никаких вольностей. Обращаемся друг к другу, как если бы были настоящими полицейскими. Это гарантирует нас от провала. А вам, кстати, и говорить мне ничего не надо. Я в курсе дела. Вас сейчас проводят на квартиру к деду Харитону. Он, конечно, тоже свой, но и с ним… Вы меня понимаете? А завтра я вас устрою на работу. Военный комендант станции лейтенант Фогель сам интересовался сегодня, нет ли у меня кого на должность сцепщика и осмотрщика вагонов.

Михаил Миронович Щедров снова встречается с Паулем Лейтнером глубокой ночью у Рябова. Они опять сидят на кухне за том же самым столиком.

— Поручение ваше я выполнил, Михаил Миронович, — негромко простуженным голосом докладывает Лейтнер. — Было, правда, нелегко, но бронепоезд поставлен все-таки на дополнительный ремонт. Я нашел в нем действительно не очень хорошо отремонтированные механизмы. За это удостоился даже похвалы военного коменданта, подполковника Штралендорфа. «Только подлинный немецкий специалист-патриот может быть так внимателен к боевой германской технике», — сказал он шефу нашего депо, имея в виду меня и намекая, видимо, на то, что сам шеф, будучи австрийцем. готов был отправить бронепаровоз на фронт без дополнительного ремонта. Так, во всяком случае, могло показаться шефу.

— Дело тут, пожалуй, не только в этом, — усмехается Щедров. — Бронепоезд и без того не смог бы пойти на фронт. Партизаны взорвали мост на перегоне Чичково — Орьево, и Штралендорфу это известно.

— Так вот оно что! А я то думал, что он оказывает мне особое доверие и прислушивается к моему мнению.

— Это не исключено. Похоже, что он вам вполне доверяет. А шеф ваш, кажется, захворал?

— Да, простудился. Лежит с высокой температурой. Грипп, наверное.

— Очень кстати, — довольно улыбается Щедров. — Видимо, завтра вечером придется вам, Павел Иванович, оказать нам еще одну услугу.

— А почему «услугу»? Для меня все, что вы просите, приказ партизанского командования и, следовательно, мой долг.

— Я очень рад, что вы так это воспринимаете.

— А как же еще?

Щедров крепко жмет ему руку и продолжает:

— Завтра вечером или, может быть, ночью Штралендорфу потребуется срочно выехать в Мальцево. Мы постараемся, чтобы к этому времени автодрезина была угнана или испорчена. А в депо должен быть лишь один исправный паровоз — бронепаровоз.

— Не знаю, удастся ли… — неуверенно произносит Лейтнер.

— Нужно, чтобы удалось, Павел Иванович.

— Я уж привык к вашему «нужно», — улыбается Лейтнер, — и повторяю: для меня оно всегда звучит как приказ.

— Ну, вот и хорошо, — заключает Михаил Миронович. — Значит, договорились.

Тут же, в доме Рябова, полчаса спустя Михаил Миронович Щедров встречается с инженером немецкого батальона связи капитаном Иржи Мареком.

— Ваш батальон, товарищ Марек, стоит теперь в Вязах?

— Да, уже целую неделю.

— Вы обслуживаете только военные организации?

— В основном.

— А какой связью пользуется железнодорожная военная комендатура?

— У них есть свои каналы, но они могут пользоваться любыми каналами связи военной и гражданской администрации.

— Могли бы вы связаться с военным комендантом Мальцева, например?

— Мальцево, как и все железнодорожные станции на перегоне Вязы — Чичково, входит в зону обслуживания нашего батальона.

— А вы лично можете позвонить в комендатуру Мальцева?

— Во время дежурства на батальонном узле связи могу.

— А нельзя ли устроить так, чтобы вы заступили в дежурство завтра?

— И устраивать ничего не надо: именно завтра мое дежурство.

— Тогда вы нам очень поможете…

— Говорите, что нужно сделать.

— Надо будет передать приказ на станцию Мальцева, чтобы находящийся там подполковник Штралендорф или обер-лейтенант Вольф срочно прибыли на бронепоезде в Чичково.

— А когда? В какое время?

— Примерно в полночь или в час ночи.

Капитан Марек не сразу дает согласие — задача ведь не из легких.

— Я постараюсь, — обещает он Щедрову. — Очень трудно, конечно, но я постараюсь. Все будет зависеть от того, кто еще окажется со мной на дежурстве.