Эскадрон, сабли наголо!

– Точно ведь не местные, вон, глядите, у всех ружья за спиной, – уверенно заявил самый зоркий в карауле Осип. – Но вроде и не наши, своих бы я сразу признал. Только задних пока различить могу, сейчас повернут от реки, и тогда всех видно станет.

– К бою! – приглушенно крикнул Чанов. – Вроде и в шинелях все, сапоги на ногах, но и не наш это сменный караул, значит, опасаться их нужно!

Четыре гладких и один винтовальный ствол разобрали для себя пока еще дальние цели. Три сотни шагов, две оставалось отряду до караульного поста.

– Не стреляйте, братцы, свои! – крикнул, прислонив к глазам ладонь тот, что шел самым первым.

– Свои у нас по избам сидят! Стой! Кто такие будете? Пароль говори! – крикнул, выглядывая из-за камня, Чанов.

– Девятый егерский полк, младший унтер-офицер Тельцов, – отозвался тот. – Вам на смену прислали. Эй, Демьян, пароль им говори, твои ведь люди, а то не признают еще и постреляют тут. С них станется.

– Калуга! – выступив вперед, крикнул знакомый драгунам дядька. – Все, братцы, передавайте егерям пост, кончилось тут наше сидение!

– Пинегин, точно Пинегин! – вскрикнул Чанов. – Осип, ты как его не увидал-то? А еще ведь глазастый!

– Дэк он в самом конце, у обозного с лошадью шел, разглядишь там, пожалуй, его! – проворчал штуцерник.

Драгуны засуетились. Ну вот и подошло к концу их трехдневное дежурство на ветру и на холоде среди камней. Егеря поднялись по крутой тропинке наверх с набитыми припасами мешками и теперь принимали у сменяемых пост. Попробовали, как это водится, прикарманить себе войлочные подстилки, котел и посуду. Кавалеристы были внимательны и неумолимы.

– Самим надобно, у нас все под счет, – отбивались они от поползновений пехоты. – Свое иметь нужно, ежели на скалы караулить идете!

– Ладно, покрывашку оставим, – сжалился все же над ними Чанов. – Мы ею вход в расщелину прикрываем, чтобы костра снаружи не было видно. Да и не задувает так с ней.

Второй эскадрон погрузил имущество на вьючных коней и несколько одноосных повозок и утром десятого ноября вышел в сторону Тифлиса. Южную дорогу осталась сторожить рота егерей девятого полка. Смысла в большом усилении тут уже не было. По полученным русским командованием сведениям, верные своим традициям персы распустили основные силы до весны. В Кавказские горы пришла поздняя ненастная осень.

– Отдохнули, называется, – негромко проворчал Кошелев. – Вот только с похода вернулись, даже себя в порядок не успели привести, а тут парады со смотрами идут. Не соскучишься с этим начальством. Говорил я вам, не дадут они нам покоя в Тифлисе.

– Тихо ты, Федотка! – строго прикрикнул Силович. – Язык свой прикуси, вон уже господа подъезжают.

Перед выстроенными поэскадронно в шеренгах кавалеристами, гарцуя на породистых конях, проезжали в окружении большой свиты командир и шеф Нарвского драгунского полка.

– Сми-ирно! Равнение на середину! – донеслось с правого фланга, где стоял первый эскадрон.

Прозвучало традиционное приветствие шефа полка, а потом послышалось и громогласное: «Здравия желаем, ваш-дительство!»

Начальство объехало строй и приблизилось ко второму эскадрону. Все проходило так, как и было положено в таких случаях. Высокие чины изволили лицезреть своих бодрых и подтянутых подчиненных, желали поприветствовать их и снисходительно похвалить. Подчиненные же при этом всячески показывали свою безмерную радость от возможности видеть столь высокое и уважаемое начальство.

Как ни старался капитан Огнев, его обер- и унтер-офицеры, но за те два дня, что прошли с момента возвращения эскадрона в Тифлис, скрыть худобу, многомесячную усталость и износ мундиров у подчиненных не удалось.

– …Только что с дальнего охранения… Весь отход в арьергарде шел, – донеслось от объяснявшего его превосходительству и его свите подполковника Бомбеля… – Геройский эскадрон, самая большая убыль в нем…

Начальство понимающе кивало и вглядывалось в серые обветренные лица драгун.

– Ну да, ну да, и все же подтянуть этот эскадрон непременно нужно, – авторитетно заявил генерал. – Говорите, до этого он в Елисаветполе на квартирах стоял? Ну вот и пусть туда же и уходит. Там на месте и приведет себя в порядок.

Шеф полка Портнягин Семен Андреевич, оглядев строй второго эскадрона, поздоровался, принял громогласное приветствие от драгун и проследовал дальше.

– Ничего, главное, живы, главное, вместе, а красоту мы чуть позже наведем, – нагнувшись и перебирая пряди гривы, шептал своей Чайке Тимофей.

– К торжественному маршу! Повзводно! Равнение направо! – донеслась издали команда подполковника Бомбеля.

Ряды кавалерии проходили мимо старших офицеров. Сабли у всадников на плече, лежат обухом клинка на полкового цвета розовом погоне. Голова в каске с гребнем из конского волоса и начищенным медным налобником повернута вправо. Спины прямые, напряженные. Взвод за взводом, ряд за рядом шла русская боевая конница, умеющая воевать как в пешем, так и в конном строю.