Эскадрон, сабли наголо!

– Ну, смотрите, голуби сизокрылые, ежели вдруг ревизор меня с командиром за одно причинное место прихватит, то я вам тогда тако-ое устрою! – погрозил он пальцем обоим. – Ладно, так-то убыль по оружию не велика, и ежели все по ней расписано правильно, то строго за это не спросят. Все же весьма не шуточное, и шибко долгое это сражение в Эриванских горах было. Самое главное, что винтовальные стволы все на месте, за них ведь особый спрос и на них особый учет у казны. Ладно, коли только лишь на чистовое все перенести осталось, тогда можешь к себе идти, Тимоха. Потом по конскому поголовью и по оружейной амуниции еще нужно будет доложиться, но тут уже попроще.

– Да Никифор и сам с этим справится, Лука Куприянович! – воскликнул Тимофей. – Ну что я опять должен тут сутками пропадать, пока все другие!..

– Тихо! А ну цыц! – рявкнул Шаньгин. – Разговорчики у него, понимаешь! Ничего, Гончаров, не переломишься. Зато и на завтра артельный приварок двойной себе получите. Я уже о том распорядился. Больше товарищи ценить тебя будут.

– Да они и так меня ценят, – тихо пробурчал Гончаров.

– Чего? – прищурился Шаньгин.

– Никак нет, ничего, господин вахмистр, – вытянулся по стойке смирно Тимофей. – Спасибо вам за приварок для артели!

– Ну вот то-то же, цени заботу начальства, – благожелательно проворчал Лука Куприянович. – Так, ладно, там на улице трое молодых, что в ваше отделение определены, тебя стоят дожидаются. Заберешь их и к Сошникову отведешь. Пусть уж далее Ефим с ними нянькается. Кони их при интендантстве с вьюками стоят, вот значит, до завтрашнего пускай там пока и будут.

– Становись! А ну поправились все! – рявкнул он, выйдя на крыльцо. – Чего рассупонились тут?! В воинском строю стоите, а не у деревенского колодца!

Перед вахмистром, вытянувшись по стойке смирно, в одной шеренге замерли три молодых драгуна. Подбородочек вытянут вверх, руки плотно прижаты к бедрам, каблук к каблуку. На лицах читались одновременно усердие и робость.

«Молодые еще ребятки, – думал, глядючи на них, Тимофей. – Небось, и пороху-то толком даже не нюхали. Пара выстрелов в депо, да с десяток в запасном эскадроне, вот и вся их война. В начале этого года, до рекрутчины, были они у батюшки с матушкой в помощниках, на посиделках с девками перешучивались, а по вечерам, втихую, провожая их до дома, щупали и млели от горячего восторга. Представляли, как совсем скоро и у них будут жена-красавица, детки послушные и такая вот привычная, размеренная сельская жизнь».

– Вольно! – вывел его из задумчивости голос вахмистра, – Представиться всем!

– Драгун Калюкин Иван! – громко крикнул темноволосый высокий паренек.

– Драгун Ярыгин Степан! – пробасил рыжеволосый веснушчатый крепыш.

– Драгун Резцов Иван! – тонким голосом прокричал худощавый невысокий светловолосый юнец.

– Вот как, Тимофей, будут у вас теперь, окромя Чанова Ваньки, еще два Ивана – один черный, другой белый. Высокий да малой, – усмехнулся Шаньгин. – Ладно, слушай меня внимательно. Сейчас идете к отделенному командиру, идете строем, а не абы как. За старшего у вас будет Гончаров Тимофей, – кивнул он на стоящего с ним рядом драгуна. – Слушайте его внимательно, ребятки, прямо как унтер-офицера, он уже две осады крепости пережил, стены Гянджи брал, ранетый был и показал себя геройски. К медали за это представлен. А самое главное, он человек разумный, шибко грамоте обученный и даже учебное заведение окончивший. Такое в наше время большая редкость, я вам скажу. Так что за него держитесь, мой вам добрый совет, глядишь, чему и разумному научитесь.

«Вот это да-а, вот так характеристика! – думал с удивлением Тимофей. – Услышать эдакое лестное представление, и от кого? От самого строгого унтера эскадрона, от служаки Шаньгина! Такого я, конечно, не ожидал. Приятно, блин! Ценит! А ведь в глаза-то всегда только лишь бранится и шпыняет».

– Так, лошади ваши пока в полковом загоне побудут, – продолжил наставительно вахмистр. – Поужинаете уже в артели, на вас там порцион заранее был отпущен. Оружие тщательно почистить, эскадронные цифиры на повседневные фуражки нашить, себя в божеский вид привести. А то за время пути сюда вона как угрязнились, – кивнул он на мундиры. – Ременная амуниция вся скукоженная, пуговицы с налобником каски, словно из дерева, без блеска. Срам, а не императорская кавалерия! Гончаров, проследи самолично за ними, чтобы у них к утру все выправлено было. Приду в отделение, проверю, если вдруг что не так будет, то сам вместе с ними в ночной караул пойдешь. Ну, все, веди их давай!

– Есть, – козырнул Тимофей. – Напра-аво! – скомандовал он новобранцам. – Шаго-ом марш!

«Вот ведь встрял! – мелькнула в голове досадная мысль. – Теперь вместо того, чтобы пораньше завалиться спать, придется еще и приглядывать, как они себя в порядок приводят. Ну, Лука Куприянович, ну спасибо тебе, отец родной, удружил!»