Эссе о развитии христианского вероучения

Можно резонно поставить под сомнение, что заповедь, которая стоит второй в протестантском Декалоге, на которой основан их запрет на изображения, предназначалась в своем буквальном понимании не для временного использования. И давно известно, что, хотя никто не мог превзойти поздних иудеев в буквальном соблюдении Закона, тем не менее, это не спасло их от наказаний, касавшихся его нарушения. Если это так, то буквальное соблюдение Закона не отражает его евангельский смысл.

7

«И скажет последующий род, дети ваши, которые будут после вас, — говорит их вдохновленный законодатель, — и чужеземец, который придет из земли дальней, увидев поражение земли сей и болезни, которыми изнурит ее Господь: сера и соль, пожарище — вся земля; не засевается и не произращает она, и не выходит на ней никакой травы, … И скажут все народы: за что Господь так поступил с сею землею? какая великая ярость гнева Его! И скажут: за то, что они оставили завет Господа Бога отцов своих, который Он поставил с ними, когда вывел их из земли Египетской, и пошли и стали служить иным богам и поклоняться им, богам, которых они не знали и [которых] Он не назначал им»[329]. Во времена Христа иудеи не выполнили этот завет, за что они понесли наказание; однако же, они соблюдали букву Заповедей непреклонно и были известны среди язычников везде своей преданностью «Господу Богу отцов своих, Который вывел их из земли Египетской»[330], … и их ненавистью к «другим богам, богам народов, окружавших их»[331]

, которых Он не давал им. И если приверженность к буквальному соблюдению Закона не была защитой иудеям, отступление от буквы, возможно, не является виной христиан.

Нужно заметить, кроме того, что есть разница между двумя Заветами в их представлении символов Всевышнего. В Ветхом Завете было богохульством изображать Его как «вола, ядущего траву»[332]; в Новом Завете Третье Лицо Святой Троицы обозначало Свое Присутствие в виде Голубя, а Второе Лицо представляло Свою священную Человечность для поклонения под именем Агнца.

8

Из этого следует, что если буква Декалога есть лишь частичное указание для христиан, то является справедливым установить ее перед ними в качестве предписания, и можно пренебречь определенными деталями, не относящимися к этим предписаниям; так как, когда мы цитируем Пятикнижие в проповедях или лекциях, мы пропускаем стихи, которые ссылаются просто на временные обещания или церемониальный закон, обычаи, которые мы не принимаем во внимание, но без какого-либо намерения и без проявления непочтительности к священному тексту.

§ 2. Преданность Благословенной Деве

1

Можно с тревогой спросить, а если воздается почитание Святой Марии, которое выросло из любви к ее Всемогущему Господу и Сыну, не ослабляется ли преданность Господу, и можно ли превозносить другое существо, не удаляя своего сердца от Создателя.

В прибавление к тому, что уже было сказано на эту тему в предыдущих главах, я здесь заметил бы, что речь идет о сути, а не о предположении или догадке. Законное почитание, воздаваемое Святой Марии, и его отличие от непередаваемого поклонения, воздаваемого Богу, — пункты, на которых я уже подробно останавливался; но здесь вопрос стоит об осуществимости или целесообразности почитания, что должно быть определено тем, насколько оно осуществимо и является ли оно целесообразным.

Сначала я отмечу, что для тех, кто признает авторитет Отцов Эфеса, вопрос в немалой степени решен утверждением ими [Theotokos] или «Матери Божией», как титула Святой Марии, данного для того, чтобы защитить доктрину Воплощения и чтобы сохранить веру католиков от показного гуманизма. И если мы возьмем для рассмотрения, по крайней мере, Европу, мы должны будем обнаружить, религиозные общины, которые не характеризуются особым религиозным рвением по отношению к Благословенной Деве, потому что это положило бы конец поклонению ее Вечному Сыну, но те самые общины (когда это позволяется законом), которые отказались от особой преданности ей. Признание Его славы, которое было исповедано в напряженной ревности к ее возвышению, не позволило поклонятся ей. Те же, кто был обвиняем в поклонении творению вместо Творца, поклоняются все же Ему; их обвинители, которые стремились поклоняться Ему столь совершенно, хотя препятствия к развитию их принципов не были устранены, прекратили поклониться Ему вообще.

2