Эстетика бродяг

Это был редкий момент прошлого, на который я смотрел с завистью. Довольные лица экипажа, наш катамаран «Черный Бадан», на нем пиратский флаг. Наверное, с той поры у меня и появилась привычка отпускать бороду. Десять дней наша группа почти не видела людей, мы плыли сквозь тайгу навсегда свободные. Если это начинается, то не заканчивается.

− Тебя искал Бертран, − вспомнил Андрей, − он здесь проездом на пхову в Питер.

− Как он вышел на тебя?

− Через Джонни.

Бертран еще сильнее увлекся буддизмом и теперь повторял только одну молитву: «Ом мани падме хум». На следующий день я ждал его на площади Гагарина, в центре которой мощный каменный человек ломился вверх. В таком виде Гагарин уж точно бы разогнал узморских механизаторов. О них я сочинял рассказ, пока ждал Бертрана.

Космос как самочувствие

Судя по всему, задание было выполнено. Но вышедшие из строя приборы предательски молчали. Капсула никак не отсоединялась от корабля. Мотало и трясло так, что, казалось, во рту прыгали, пытаясь пробиться сквозь зубы, букы «д-б-р-д», «дбрд».

«Кардибалет какой-то», – подумал Юра.

– Не волнуйся, Юра! – прорвался с Земли голос конструктора. – Система сработает!

Юра не волновался, он только что видел Землю сверху. Она была настолько мала, что все, происходящее на ней, могло показаться смешным. Даже смешнее возни муравьев, потому что те хотя бы не дурили. Но Земля была прекрасна как младенец, которого ждёт невероятно чудесное счастливое будущее. И потому на сердце было хорошо, хотелось петь.

«Теперь кто-то скажет, что я небесный человек, – опять подумал Юра. – А мы все такие, мы все отсюда».

Через некоторое время корабль качнуло в сторону Земли, вскоре над ним раскрылся парашют, спустя секунды вниз пошла капсула, и Юра почувствовал свободный полет, а потом рывок от второго парашюта.

Непривычно ярко синее небо вскружило голову, как будто кто-то пел из синевы: «Родина знает, где в облаках её сын пролетает, с дружеской лаской, нежной любовью…» Ненадолго потеряв сознание, Юра приземлился в неглубокой балке в стороне от поля, где стояли какие-то люди. Выбравшись, Юра огляделся и увидел симпатичную дородную бабу с маленькой девочкой, рядом пятнистый теленок. Поодаль мирно пощипывала травку лошадь.

– Свои, товарищи, свои, – сказал Юра, сняв гермошлем. – Я возьму лошадку.

Баба замерла в оцепенении и молчала. Юра сразу не смог совладать с подпругой, руки не слушались, мешал скафандр

– Неужели из космоса, – прошептала женщина.

– Представь себе, да, – кивнул Юра.

На топот за спиной Юра обернулся и радостно улыбнулся, решив, что к нему бегут конструкторы, врачи и репортеры. Но увидел лишь толпу простых мужиков, в руках они держали ломы и монтировки

– Я космонавт Гагарин, – протянул им ладонь для рукопожатия Юра.

– Врешь, Гагарин еще над Африкой летит, – уверенно сказал один из трактористов.

– Кто же ты такой? – спросил другой тракторист. – Уж не Пауэрс ли?