Читаем Этика Спинозы как метафизика морали полностью

2 Унивокация (univocatio), или единозначность термина у Дунса Скота означает, что «его единства достаточно для противоречия, когда оно (это понятие) утверждается и отрицается о том же самом». (Блаженный Иоанн Дунс Скот. Избранное. Составление и общая редакция Г.Г. Майорова. М., 2001. С. 38). Речь идет об унивокальности термина «существование», что вполне вписывается в цитируемый нами тезис Спинозы. Некоторые аналогии идее унивокальности можно обнаружить в данном Аристотелем определении предмета «первой философии» как «сущего самого по себе» (on he on) (Метафизика, IV, 1, 1003 а 22–32), безразличного к онтологическим различениям, существующим в пределах одного и того же сущего. О сущем, или бытии, взятом в своем чистом виде (aplos), или без уточнений, Аристотель говорит в «Метафизике» 1026 а 33 (Owens /. The Doctrine of Being in the Aristotelian Metaphysics. A Study in the Greek Background of Mediaeval Thought. 3-d ed. Toronto, 1978. P. 319). Может быть, именно на такой образ сущего ориентирован опыт интуитивного познания, к которому был причастен и сам Спиноза?

3 Аристотель представляет универсум как иерархию бытия – от его первичной формы «бытия как такового», или «просто» бытия, еще до его квалификаций, обладающих «меньшим» бытием сравнительно с ним, при этом речь идет о различии между ними не в экстенсивном его выражении, а в интенсивности качества бытия (Owens /. Op. cit. Р. 319, 350). О развитии этой идеи в Средних веках говорит Этьен Жильсон. (Жильсон Э.

Философия в Средние века. От истоков патристики до конца XIV века. М.: Республика, 2004. С. 101–102).

4 Концепт веселость (hilaritas) у Спинозы привлек к себе внимание Женевьевы Ллойд

(Lloyd G. Rationalizing the passions: Spinoza on reason and passions / The Soft Underbelly of Reason. The Passions in the Seventeenth Century / Ed. By S. Gaucroger. L.; N. Y.: Routledge, 1998. P. 41–45). В схолии к теореме 11 ч. Ill «Этики» Спиноза рассматривает аффекты веселости (hilaritas) или приятности (titillatio) как разновидности радости (laetitia), они имеют отношение к уму и телу; их противоположностью, производной от аффекта печали, являются боль и меланхолия. Ллойд полагает, что веселость у Спинозы отличается от аффекта удовольствия тем, что последний может быть присущим не только человеку, но и животным, в то время как веселость, будучи более высоким состоянием ума и тела, характеризует только человека. Как она полагает, веселость является рефлективным аффектом и представляет собой устойчивое единство человеческой конституции в потоке времени, возвышающееся над всякими частными состояниями человеческого субъекта. Исследовательница сравнивает веселость у Спинозы с идеей «единства апперцепции» у Канта и находит общее даже между названной веселостью и эвдемонией у

Аристотеля (вневременное парение). Она видит в нем выражение особого – текучего и неуловимого – типа человеческой самости.

5

Wolfson Н.А. The Philosophy of Spinoza. Cambridge, Mass.: Harvard univ. press, 1934. Vol. II. P. 234, 219.

6 Ton noun…theion einai (de gen. et corr. В 3, 736 b 27).

Перейти на страницу:

Все книги серии Humanitas

Индивид и социум на средневековом Западе
Индивид и социум на средневековом Западе

Современные исследования по исторической антропологии и истории ментальностей, как правило, оставляют вне поля своего внимания человеческого индивида. В тех же случаях, когда историки обсуждают вопрос о личности в Средние века, их подход остается элитарным и эволюционистским: их интересуют исключительно выдающиеся деятели эпохи, и они рассматривают вопрос о том, как постепенно, по мере приближения к Новому времени, развиваются личность и индивидуализм. В противоположность этим взглядам автор придерживается убеждения, что человеческая личность существовала на протяжении всего Средневековья, обладая, однако, специфическими чертами, которые глубоко отличали ее от личности эпохи Возрождения. Не ограничиваясь характеристикой таких индивидов, как Абеляр, Гвибер Ножанский, Данте или Петрарка, автор стремится выявить черты личностного самосознания, симптомы которых удается обнаружить во всей толще общества. «Архаический индивидуализм» – неотъемлемая черта членов германо-скандинавского социума языческой поры. Утверждение сословно-корпоративного начала в христианскую эпоху и учение о гордыне как самом тяжком из грехов налагали ограничения на проявления индивидуальности. Таким образом, невозможно выстроить картину плавного прогресса личности в изучаемую эпоху.По убеждению автора, именно проблема личности вырисовывается ныне в качестве центральной задачи исторической антропологии.

Арон Яковлевич Гуревич

Культурология
Гуманитарное знание и вызовы времени
Гуманитарное знание и вызовы времени

Проблема гуманитарного знания – в центре внимания конференции, проходившей в ноябре 2013 года в рамках Юбилейной выставки ИНИОН РАН.В данном издании рассматривается комплекс проблем, представленных в докладах отечественных и зарубежных ученых: роль гуманитарного знания в современном мире, специфика гуманитарного знания, миссия и стратегия современной философии, теория и методология когнитивной истории, философский универсализм и многообразие культурных миров, многообразие методов исследования и познания мира человека, миф и реальность русской культуры, проблемы российской интеллигенции. В ходе конференции были намечены основные направления развития гуманитарного знания в современных условиях.

Валерий Ильич Мильдон , Галина Ивановна Зверева , Лев Владимирович Скворцов , Татьяна Николаевна Красавченко , Эльвира Маратовна Спирова

Культурология / Образование и наука

Похожие книги