Эволюция потребления. Как спрос формирует предложение с XV века до наших дней

Движение потребителей в Китае – продукт государства. На самом деле это не так странно, как может показаться либеральным читателям. Даже на Западе происходило подобное, например в Германской империи, где именно государство вдохнуло жизнь в движение потребителей с целью экономии национальных ресурсов во время Первой мировой войны. Отличие Китая состоит не только в недостатке парламентских институтов, но и в том, что потребительский активизм здесь вовсе не был экстренной мерой, принятой во время войны, а являлся частью внутренней политики мирного времени. Ответственный, активный потребитель стал партнером авторитарного государства, мечтающего о быстром росте. В западных странах общественным движениям потребовалось несколько поколений, чтобы давлением и разного рода кампаниями добиться закрепления прав потребителя на законодательном уровне. В Китае руководители партии надавили сами, инициировав движение сверху. Восьмое Всекитайское собрание народных представителей приняло 31 октября 1993 года «Закон Китайской Народной Республики по защите прав и интересов потребителя». В этом документе указано, что государство обязуется «защищать легитимное право и интересы потребителей» (статья 5). Все группы населения несут ответственность по защите собственных интересов (статья 6). Потребители имеют право на безопасность своей личности и защиту имущества, на достоверную информацию, гарантию качества, точные показатели и возможность выбирать товары и услуги (статьи 7–10). Кроме того, у потребителей есть право получить компенсацию ущерба, а также они могут образовывать группы для защиты своих «законных интересов»[1065]

.

Почти полностью исчезнув из китайской речи во время культурной революции, слово «потребитель» (xiaofeizhe) вновь с почестями вернулось в 1990-е годы. Партийная «Народная ежедневная газета» начала использовать его даже чаще, чем слово «рабочий». Потребителям теперь уделялось эфирное время на телевидении (передача «Фокус») и радио («Друг потребителя»). Существует соблазн усмотреть в данных тенденциях запоздалый триумф потребителя по западному образцу, однако тут по-прежнему есть отличия. Коммунистическому Китаю до сих пор удается избежать превращения потребителя в конечного пользователя, что, напротив, характерно для современного либерального Запада. Права потребителей касаются не только тех, кто покупает товар в городе, но и его производителей в деревне. С целью повысить производство правительственные ведомства распространили сотни тысяч справочников для фермеров, которые рассказывают им о том, что как потребители они имеют право на качественные семена и инструменты. Фермеры теперь подают коллективные иски в связи с некачественными удобрениями. Таким образом, получается, что в трактовке понятия «потребление» Китай придерживается более старой традиции и подразумевает под ним также использование ресурсов до конца – то есть превращение сырья в готовый продукт.

Работа активистов в Китае приняла две формы: подача коллективных исков и участие в кампаниях, спонсируемых правительством. Появилась новая культура разбирательств в суде. В 1994 году в Пекине три сотни потребителей подали в суд на шесть универмагов и оптовиков, когда выяснилось, что часы, выпущенные к юбилею Мао, не были украшены настоящим золотом и алмазами, хотя в рекламе утверждалось обратное. Окружной суд опубликовал сообщение в газете с просьбой ко всем, кто считает, что его обманули, сообщить свое имя суду. В итоге суд обязал магазины возместить деньги, уплаченные за часы, а также моральный ущерб в размере 3000 юаней каждому покупателю. Была принята 49-я статья Закона о правах потребителей, согласно которой нарушитель обязан был выплатить в качестве компенсации двойную цену товара. Находить подделки стало выгодным предприятием. Мелкий пекинский торговец Ван Хай превратился в настоящую медийную знаменитость, обнаружив поддельные наушники Sony и фальшивые дизайнерские сумки. К 1998 году на него уже работало больше десяти человек. При этом китайский Ральф Нейдер не ополчился против коррумпированных институтов и не стал политическим бунтарем. Напротив, он превратился в любимчика правительства. Коммунистические лидеры даже пригласили его на встречу с американским президентом Биллом Клинтоном, представив Ван Хая как нового коммунистического героя, который доказывает, что можно трудиться на благо общества и зарабатывать хорошие деньги[1066].