Эволюция потребления. Как спрос формирует предложение с XV века до наших дней

Сегодня государство играет серьезную роль в культурном потреблении и развитии частных предпочтений по обе стороны бывшего «железного занавеса». Театры, опера, музеи и библиотеки – лишь немногим из них удается выжить без государственной поддержки. В Германии на каждого посетителя государственного театра правительство тратит € 87[1492]

. Сколько людей захотели бы посмотреть Шиллера или Брехта, если бы им пришлось заплатить полную стоимость? В Соединенных Штатах, надо признать, прямые расходы государства на искусство существенно меньше, однако это не значит, что тут его роль можно полностью игнорировать. Значительная часть частных и корпоративных спонсорских вложений в искусство осуществляется благодаря льготам по уплате налогов, являющимся косвенной государственной поддержкой. В Португалии частный Фонд Галуста Гюльбенкяна тратит ни много ни мало 40 % своего бюджета на развитие культуры, однако это скорее исключение, нежели правило. Практически везде в Европе власть – главный меценат. То, что правительство продолжает вкладывать средства в развитие вкуса своих граждан, в их заинтересованность искусством, музыкой, литературой и театром, заслуживает особого внимания, так как совершенно противоречит ожиданиям в эпоху культурного релятивизма, подразумевающего унификацию вкусов, и неолиберализма, который отводит ведущую роль рынкам и личному выбору. У тех, кто любит Шекспира или Верди, свое собственное государство благоденствия. То же самое можно сказать и о людях искусства: в Швеции, например, 16 % всего бюджета на культуру идет им напрямую. В 1980-е и 1990-е правительства начали стучаться в двери корпораций и заставлять их больше инвестировать в культуру. В итоге в эти неолиберальные десятилетия государство не самоустранилось, а передало средства на финансирование культуры более или менее автономным художественным советам и фондам.

Таковы общие наблюдения. Выявить конкретную роль отдельных государств сложнее. В Европе, которую, казалось бы, формирует общая культура, не найдется и двух стран, которые, осуществляя поддержку, понимали бы под словом «культура» одно и то же. За проблемами определения кроются фундаментальные различия в национальных вкусах и политических приоритетах. Например, Дания включает в сферу культуры спорт и библиотеки; в Венгрии к культуре относятся религиозные мероприятия. Для Германии культура – это прежде всего исполнительские виды искусства, а для Италии – объекты культурного наследия. В некоторых странах телезрители покупают лицензию на просмотр телевизора, в других за это платит государство. В Нидерландах в начале 2000-х государственные траты на культуру выросли на треть, но частично это объяснялось тем, что была отменена плата за лицензию. Поддержка культуры во многих странах распределяется между разными министерствами, местными и центральными властями. В Италии, по оценкам Европейского парламента в 2006 году, данные по вопросам поддержки культурной сферы «до сих пор собираются нерегулярно»[1493]

.

В связи со всем этим сравнивать довольно трудно. Очевидно лишь то, что все у всех по-разному. Поддержка культуры со стороны государства составляет 0,2 % ВВП в Ирландии, но 1,9 % в Эстонии; в Бельгии, Австрии и Скандинавских странах – чуть меньше 1 %; в Германии и Португалии лишь 0,4 %. Если в каких-то странах культурная сфера по каким-то причинам дешевле или более развита, это не означает, что люди автоматически больше ее потребляют. И все же стоит отметить следующую закономерность: больше людей ходит в театры, на концерты и танцевальные представления в тех странах, где государство ведет себя более щедро, а именно в Скандинавских странах и Эстонии. В Германии показатели посещаемости тоже выше средних, хотя там правительство тратит меньше, однако то, что оно тратит, идет преимущественно на исполнительские виды искусства[1494].