Фантастический Калейдоскоп: Ктулху фхтагн! Том I

– В дом, – сказал кто-то. – Уходим.

Ребенок, наконец, поднял голову. Белое лицо с обвисшими щеками и набравшими воды нижними веками. Петр сделал шаг назад. Заскрипела калитка от забора, окружающего детский сад. Вуквукай все стрелял, и с каждым выстрелом лишь зверел от тщетности усилий.

Стервенеющего охотника затащили во внутренний дворик. Калитку заблокировали. Вуквукай обмяк, опустил руки. Когда Тимур-вертолетчик подошел к забору из рабицы, старик плюнул в него. Толстяк же сделал шаг вперед. Сетка натянулась и утонула в разбухшем от воды теле. Старуха, шедшая с ним, тоже навалилась на забор, и металл не удержал ее. Мертвецы прошли рабицу насквозь, словно жидкие роботы из старого фильма. Заорал, а затем резко забулькал Игорек. Петр увидел, как прыгнул на парнишку ребенок Марии и вцепился ему в лицо. Кто-то пытался оторвать малыша, но руки проходили сквозь мертвое тело.

– Это вода. Они вода!

– В дом, в дом!

Петр, наконец, поднял ружье и выстрелил. Прямо в голову Игорьку. Тот застыл, успокоившись, а ребенок поднял лицо к стрелку. Равнодушное, белое лицо утопленника, вокруг которого в невидимом водяном коконе плыли кляксы крови.

На Петра навалился Тимур, обнял, и в глаза хлынула соленая вода; морской яд обжег легкие. В заложенных ушах кто-то голосил, трещали далекие выстрелы. Под весом вертолетчика колени Петра подогнулись, и он упал на землю, кашляя и выблевывая холодную воду, которой некуда было выходить. Глаза пучились, горло рвало, тело каменело.

А потом пришел покой.

***

Мобильный телефон лежал возле шипящей помехами радиостанции. Лера включила экранчик и убедилась, что связи так и нет, наверное, уже в пятый раз за последние десять минут.

– Частишь, – сказал Михаил Вуквукай.

Чукча сидел у обогревателя и чистил оружие. Головы он не поднимал – угадал по жестам.

– Частю, – согласилась Лера.

Папироса в уголке рта качнулась в ритм слогам. От дыма слезились глаза. Табак убивал ее, несомненно, но сражаться с пагубным пристрастием Лера не могла. И не хотела. Пряталась от мужа, как девчонка в школе. Да, о ее тайне знал весь Уэлен, но никто не осмелился донести Петру. Знали его тяжелый характер. Боялись, что суровый морзверолов мог сделать с женой.

Сердце заныло. Вуквукай рассказал ей о том, что случилось во дворе. Он всем рассказал. И она, почему-то, почувствовала облегчение. Люди подходили, обнимали, говорили теплые слова, а Лера представляла себе, как теперь спокойно закуривает. Без оглядки.

Она затянулась покрепче. Так, чтобы сдавило горло. Выпустила клуб дыма, как героиня хорошего, правильного фильма. Будто не статистка с сиськами и поцелуем в финале, а сильная, независимая женщина, с личной драмой, с трагедией. Не курица, которую вечно топчет муж.

Окно, напротив которого она сидела, выходило на море. Но сейчас она не видела ничего, кроме косого снегопада под яркими фонарями и забора детского сада, в котором сейчас было очень тесно. Лев Васильевич собрал здесь под сотню человек. Еще одну группу расселили в школе, но многие остались в своих домах да квартирах. Не верили, что все серьезно. Все про вездеход вспоминали.

Если завтра помощь не придет, значит… Лера потерла переносицу, уходя от мысли.

Вышедшие из моря бродили вокруг сада, упирались в стены, обнимали их и отходили. Мертвые лица тянулись к свету в окнах. Мертвые руки ласкали свежую краску. Лера помнила, как заказывала ее и как банки разгружали с баржи.

Она щелкнула мобильным. Связи нет. Радио шипело на всех волнах. Она посмотрела на часы.

Обе стрелки уперлись в цифру двенадцать.

– Кто-нибудь ходил к погранцам? – спросила Лера. – У них аппаратура должна быть лучше. Может, у них есть связь? Вообще сразу надо было к ним идти!

Ей никто не ответил, и она обернулась

– Михаил Алелэкович?

Вуквукай сидел на стуле, вытянувшись псом, учуявшим вкуснятину. Локоть его резко дернулся. Заплясала нога. Карабин грохнулся на пол и зазвенел рассыпавшимися деталями.

– Михаил Алелэкович? – тихо спросила Лера.

Мужчина содрогнулся. Встал, пританцовывая. Невозмутимое морщинистое лицо чукчи побелело.

– Что с вами?

Охотник ринулся вперед, оттолкнул Леру в сторону и вскарабкался на стол. Сбросил рацию, телефон и рванул раму на себя. В комнату ударил снег и холод, заревело море, а чукча прыгнул вниз, со второго этажа. Внизу под телом охотника заскрипела рабица.

Лера захлопнула окно и очистила стол от налетевшего снега. Села обратно, отыскала в кармане пачку папирос. Еле закурила – руки трясло так, что не получалось угнаться за огоньком зажигалки.

Внизу кричали женщины.

– День двенадцатый —

Радар пищал. Как в «Чужих». В зеленом мониторе вращалась развертка дальности, и когда она накатывалась на спрятанные в матовом море «огоньки» – те вспыхивали и попискивали. Сегодня их было уже пять. Пять объектов в акватории Берингова пролива. Каждый размером с корабль.

Может быть, там и правда что-то есть?