Федина Пасха (сборник)

– Вы, как в советские времена: все очереди, выполнение плана, долга. А мне тоже что-то веселое не вспомнить – хоть убей. В голове винегред. Только вот недавно маленький такой случай. Глупый, наверное. Хожу я за внуком Женей в детский сад, ну, за Женей своим. Он у меня веселый, и когда мы с ним идем по дороге, он никогда спокойно не шагает. Все вприпрыжку, да как-то еще особенно. Подпрыгнет на одной ноге, другую руку вверх, на другой ноге, другую руку, то как-то так перевернется интересно и уж обе руки вверх вскидывает. И всю дорогу и так, и этак, и не устает. Это почти гимнастика у него такая. А так аппетитно смотреть на своего внучка Женьку. Попробовала я ему подражать, значит. Интересно стало, как бы это у меня получилось? Ногу свою как-то вперед, да еще противоположную руку вверх. Сердце дрогнуло. Он второй раз и бежит вперед вприпрыжку, ну прямо, как птичка. Легко так бежит, как порхает, да еще чего-то поцвинкивает. Энергию некуда девать. А я-то толстая. Тоже вторую ногу вперед, да пытаюсь на другой подпрыгнуть. А руку-то еще наверх. Там, впереди где-то, присел на корточки, чего-то ковырять стал. Я к нему, глупая, тоже таким манером подбиралась (и чего это мне в голову пришло?). Иду, подпрыгиваю то на одной ножке, запыхалась вовсю, то на другой и уж обе руки вверх. Тяжело-то так. Все внутри глухо стучит, что-то там недовольно, отдышка пошла. Потом очнулась – вдруг сзади кто смотрит – и похолодела. За мной шел молодой человек, и глядя на меня уж очень значимо, и так прокалывающее прямо улыбался. Он понял все. А меня потом жаром от стыда обдало. Вот, думаю, дура ты старая погналась за ребенком. Потом пошла нормально. Отдышалась. Старушки помолчали. Задумавшись, самая старшая, Зина сказала:

– А знаете, девчата, вот говорят сейчас все о кризисе. Все всего боятся: фирмы, партии всякие, богатые. А по мне так если живешь бедно, то все это не страшно. Ведь не призывал Господь нас к цивилизации всякой, к деньгам, к власти. Только народ простой жалко. Столько терпит. А я утром, например, сварю простой кашки, щец из кислой капусты, да много еще чего есть простого. Телевизор мне не надо. Новости всякие, сплетни – тоже страшно. И знаете, мне кажется, живу я как будто на тихом дне. Никому не нужна, кроме Господа, никто меня не трогает. Как будто Господь Сам уберегает меня, убогую, от грязной поверхности на это дно. И как-то покойно. А поболеть где-то даже и полезно. Церковь не забывать только. А там как Господь Сам рассудит. Мы свое отжили.

– А все-таки хочется хоть рыбки-то хорошей поесть. Путассу надоело.

– А карбонатиков не хочешь? Или ложкой икру красную. Или куда в лазурные берега…

– Да ну вас.

Опять помолчали.

– Ой, бабочки, вспомнила я, – сказала Петровна. – Нас однажды из церкви стал подвозить на своей богатой машине один молодой мужчина. Андреем, кажется, зовут. Крепкий такой, веселый. Мы прямо таяли от его галантности. Он подолгу в храме стоит. Много старушек у его машины собирается. Всем-то подможет залезть, нас еще много как-то умещалось. Потом каждой опять подможет вылезти. А потом как-то посадил новую старушку. Она едва ходит. Бедненько так одета. Ее еще никто не знает. Довез он ее, значит, помог вылезти. Эта старушка спрашивает: «А сколько надо заплатить?»

Андрей ей: «Да не надо денег. Я так.»

Она долго-долго так стояла, не понимала. Мы ждем, думаем, что она чего-то сказать хочет. Она вдруг низко-низко поклонилась ему и заплакала. Рукавом глаза вытирала.

– А кто она? Может чем помочь? Узнай.

Да говорю ж, новенькая. Попробую. Сразу-то боюсь. Помолчали, повздыхали.

– Цветы-то поливать скоро будем. Много их везде поливать-то.

– Подождем. Я землю трогала, влажная. Прополоть бы надо.

А потом поредела скамеечка. Уходили бабушки поочередно, забирая свои газетки. Через некоторое время пришли из школы старшие ребята с девчатами и, словно воробьи, облепили скамейку. Закуривали и бросали пустые пачки мимо стоящей рядом урны.

Идиллия

Недалеко от деревянного дома стояла сосна. Под ее узловатыми корнями кто-то вырыл большое углубление и там давно жила бездомная собака со щенятами. Собака вылезла на солнышко и сидела, наблюдая за происходящим. Двое детей, лет четырех и пяти, усиленно заставляли кормиться из блюдечка щенят. Те, мягко прыгая друг на друга, играли в нападалки. Третьего малыша, своего братика полутора лет, посадили на корень и велели сидеть, не баловаться.

Девочка медленно, педантично выговаривала щенкам:

– Ну что вы за дети такие! Кто же с ногами залезает на блюдечко? Хм. Вот я заберу его – будете так баловаться.

Мальчик чуть постарше предложил:

– А я пойду за травой. Им постелить надо.

Пошли за травой. Девочка на ходу задумалась.

– Нарву им цветочков.

– Не нужны им цветочки! Им травку постелить надо!

– Нет нужны! Они будут нюхать их. Это для здоровья полезно.