Феноменология зла и метафизика свободы

В прагматическом плане – зло абсолютно (как энтропия, как проявление второго начала термодинамики). И, пусть обреченное на неудачу, но противостояние злу, попытки его ограничить – есть добро. Оно относительно – относительно зла, которому противостоит. Это добро – суть работа ума и души по осознанию меры и глубины ответственности за зло и борьбу с ним. Само отсутствие такого противостояния есть зло. Беря на себя вину и ответственность, я удаляюсь от зла, креплю добро, приближаясь тем самым к недосягаемому Абсолюту, Богу.

Поэтому в метафизическом плане – абсолютно добро, а зло относительно. Относительно уклонения от добра, отхода от него.

Добро и зло, таким образом, есть проявления человеческого измерения бытия. Отказ от добра и зла, попытка встать «по ту сторону» – есть отказ от человеческого в человеке, дочеловеческого (=животное) или сверхчеловеческое – без разницы, главное бес-человеческое.

«Царствие мое не от мира сего»… Царство Божие – царство добра и благодати. Не в этом мире реальных царств. Оно – в душе человеческой.

Добро – в душе, в сердце души, но не в мире. Добро, как Царство Божие на земле, есть конец этого света. Поэтому попытки его строительства всегда оборачиваются злом.

Этот мир – мир зла? Нет. Он по ту сторону добра и зла. Добро и зло, как свобода и ответственность, как совесть и вина – суть проявления человеческого, «слишком человеческого» измерения бытия.

Добро начинается с совести, вины, ответственности, с бытияпод-взглядом, свободы, с работы ума и души, с того, что выделяет человека, личность (а не с того, что его растворяет и распухает – не с класса, рода и проч. das Man), с Homo sapiens, Homo ludens, Homo faber etc., с осознания меры и глубины ответственности, не-алиби, укорененности в мире и бытии.

«Жизнь, на мой ничтожный взгляд, – писал М. М. Зощенко, – устроена проще, обидней и не для интеллигентов».

Творчество, happening – добро. Зло – нет творчества. Жуть. В нее легко соскользнуть, поскольку всегда есть альтернатива. Относительно Жути I – либо сопричастность, либо самоотказ, нирвана самоубийства. Относительно Жути II – либо самоценность, либо тотальность самозванства и популистской толпы. Сопричастность и самоценность – путь проясненного сознания, отрефлектированной ответственности happening’a. Альтернативы ведут к соскальзыванию в жуть и тьму кромешную. В них разгадка тайны тоталитарной мифологии ХХ века, опасность тоски по соборности.

Стремящийся убежать от жути – в нее попадет. В оптимистическое насилие над природой. В альтруистическое желание сделать других счастливыми с помощью того же насилия. И в том и в другом случае насилие безответственно – прикрывается познанными законами объективной реальности, оправдывающими на-сильное приведение реальности в соответствие с ее же законами, коллективизмом толпы, который всегда прав только потому, что он коллективен.

Добро и зло не в мире, а в пути. В творчестве или отсутствии его. В пути свободы или пути воли. Свобода – вменяемый happening

, но свобода воли есть воля к неволе. На человеке вменяемая ответственность жить – не столько право, сколько обязанность. Если не я, то кто? Мастер работает сам, а не заставляет других. Святой сокрыт. Мудрый мудр, а не мудрит. Честный честен, а не делает честные поступки. Воспитатель не воспитывает. Справедливость не знает разделения и насилия.

Нужен ли на этом пути разум? Помогли ли человеку, когда на этом пути разум или просто ум? Хоть раз – ум, хоть два, хоть три? Необязательно, но наверное и в малом – в понимании пройденного. Как мне этот текст. Человек живет затылком вперед и умом назад. Задним умом. Разум вторичен по отношению к не-алиби-в-бытии. Вот и узнаешь меру своей вины и ответственности. И просьба о прощении в конце будет звучать искушением самозванства.

Эпиграфический конец

                  ..И на этом кончается длинная грустная повесть.                   Я ее написал,                   ненавидя,

                                      страдая,                                                  любя.                   Я ее написал,                          озабочен грядущей судьбою.                   Потому что я прошлому                                      отдал немалую дань.

                   Я ее написал,                          непрерывной терзаемый болью, —                   Мне пришлось от себя отрывать                                       омертвевшую ткань.Н. Коржавин

Об авторе

Тульчинский Григорий Львович (род. 03.08.1947) – исследователь, лектор и публицист, специалист по философии культуры и личности, политической философии логике и методологии науки, социальному управлению, российскому и советскому духовному опыту. Автор более 800 публикаций, в том числе – 42 книг. Заслуженный деятель науки Российской Федерации (1995), доктор философских наук, профессор.