Финансист

When the jail was reached he was led to the central portion, as it was here that the sheriff, Adlai Jaspers, had his private office.	Когда они наконец пришли, Каупервуда ввели в центральную часть тюрьмы, так как здесь находилась канцелярия шерифа Эдлея Джесперса.
Jaspers had recently been elected to office, and was inclined to conform to all outward appearances, in so far as the proper conduct of his office was concerned, without in reality inwardly conforming.	Джесперс, лишь недавно избранный на этот пост, тщательно соблюдал все формальности, связанные с несением службы, но в душе отнюдь не был формалистом.
Thus it was generally known among the politicians that one way he had of fattening his rather lean salary was to rent private rooms and grant special privileges to prisoners who had the money to pay for the same.	В определенных кругах было известно, что Джесперс для "подкрепления" своего весьма скудного оклада "сдавал" заключенным отдельные комнаты, а также предоставлял целый ряд преимуществ тем, кто в состоянии был ему заплатить.
Other sheriffs had done it before him.	Другие шерифы до него поступали точно так же.
In fact, when Jaspers was inducted into office, several prisoners were already enjoying these privileges, and it was not a part of his scheme of things to disturb them.	Когда Джесперс занял свой пост, некоторые заключенные уже пользовались подобными привилегиями, и он, конечно, не стал нарушать однажды заведенного обычая.
The rooms that he let to the "right parties," as he invariably put it, were in the central portion of the jail, where were his own private living quarters.	Комнаты, которые он, как он сам выражался, сдавал "кому следует", были расположены в центральной части здания, где находилась и его квартира.
They were unbarred, and not at all cell-like.	В этих комнатах на окнах не было решеток, и они совсем не походили на тюремные камеры.
There was no particular danger of escape, for a guard stood always at his private door instructed "to keep an eye" on the general movements of all the inmates.	Бояться, что кто-нибудь убежит, не приходилось, так как у дверей канцелярии всегда стоял часовой, имевший наказ внимательно следить за поведением "квартирантов".
A prisoner so accommodated was in many respects quite a free person.	Заключенный, пользовавшийся такой привилегией, во многих отношениях был практически свободным человеком.
His meals were served to him in his room, if he wished.	Если он хотел, ему приносили еду прямо в комнату.
He could read or play cards, or receive guests; and if he had any favorite musical instrument, that was not denied him.	Он мог читать, развлекаться картами, принимать гостей и даже играть на любом музыкальном инструменте по своему выбору.
There was just one rule that had to be complied with. If he were a public character, and any newspaper men called, he had to be brought down-stairs into the private interviewing room in order that they might not know that he was not confined in a cell like any other prisoner.	Неукоснительно соблюдалось здесь только одно правило: если заключенный был видным лицом, то в случае прихода газетного репортера он обязан был спускаться вниз, в общую приемную для посетителей, дабы газеты не пронюхали, что он в отличие от других арестантов не содержится в тюремной камере.
Nearly all of these facts had been brought to Cowperwood's attention beforehand by Steger; but for all that, when he crossed the threshold of the jail a peculiar sensation of strangeness and defeat came over him.	Обо всем этом Стеджер заблаговременно осведомил Каупервуда, но, когда тот переступил порог тюрьмы, его поневоле охватило какое-то странное чувство обреченности и отрезанности от мира.