Финансист

It was strange how life had dealt with him of late-so severely.	Поразительно, до чего жестоко обходилась с ним судьба в последнее время.
Unlike most men in his position, he was not suffering from a consciousness of evil. He did not think he was evil.	В отличие от большинства людей в его положении, он не терзался угрызениями совести и не считал себя виновным в бесчестном поступке.
As he saw it, he was merely unfortunate.	Ему просто не повезло.
To think that he should be actually in this great, silent penitentiary, a convict, waiting here beside this cheap iron bathtub, not very sweet or hygienic to contemplate, with this crackbrained criminal to watch over him!	Подумать только, что он очутился здесь в этой огромной безмолвной тюрьме, что он арестант и должен теперь стоять возле этой отвратительной чугунной ванны, а за ним надзирает тронувшийся в уме преступник!
He stepped into the tub and washed himself briskly with the biting yellow soap, drying himself on one of the rough, only partially bleached towels. He looked for his underwear, but there was none.	Он сел в ванну, наскоро помылся едким желтым мылом и вытерся грубым серым полотенцем, потом потянулся за бельем, но оно исчезло.
At this point the attendant looked in again.	В эту минуту вошел К°юби.
"Out here," he said, inconsiderately.	- Поди-ка сюда! - бесцеремонно позвал он.
Cowperwood followed, naked. He was led through the receiving overseer's office into a room, where were scales, implements of measurement, a record-book, etc.	Каупервуд нагишом последовал за ним Его провели через канцелярию в комнату, где были весы, измерительные приспособления, регистрационные книги и прочее.
The attendant who stood guard at the door now came over, and the clerk who sat in a corner automatically took down a record-blank.	К нему снова подошел К°юби, ожидавший у двери, а писарь, завидев его, машинальным движением взял чистый бланк.
Kendall surveyed Cowperwood's decidedly graceful figure, already inclining to a slight thickening around the waist, and approved of it as superior to that of most who came here. His skin, as he particularly noted, was especially white.	Кендал внимательно оглядел статную фигуру Каупервуда, начинавшего уже полнеть в талии, и мысленно отметил, что этот заключенный сложением выгодно отличается от большинства своих собратьев.
"Step on the scale," said the attendant, brusquely.	- Становись на весы! - скомандовал К°юби.
Cowperwood did so, The former adjusted the weights and scanned the record carefully.	Каупервуд повиновался. Надзиратель подвигал гирями и тщательно проверил цифры.
"Weight, one hundred and seventy-five," he called.	- Вес - сто семьдесят пять! - объявил он.
"Now step over here."	- Теперь вот сюда!
He indicated a spot in the side wall where was fastened in a thin slat-which ran from the floor to about seven and one half feet above, perpendicularly-a small movable wooden indicator, which, when a man was standing under it, could be pressed down on his head.	Он указал на стену, по которой вверх от пола тянулась тонкая вертикальная планка семи с половиной футов в высоту. По ней скользила рейка, опускавшаяся на голову стоявшего у стены человека.
At the side of the slat were the total inches of height, laid off in halves, quarters, eighths, and so on, and to the right a length measurement for the arm.	Сбоку на планке были отмечены дюймы и доли дюйма - половинки, четверти, осьмушки и так далее, справа находилось приспособление, измеряющее длину руки.
Cowperwood understood what was wanted and stepped under the indicator, standing quite straight.	Каупервуд понял, что от него требуется, и, став под рейку, застыл в неподвижности.