Галиция против Новороссии

Когда мы говорим, что, в отличие от галицийских предшественников в 1914–1917 годах, современным украинским нацистам в их попытке организовать геноцид русского населения Украины не хватило внешней поддержки, речь не идет о том, что поддержки не было вообще. Нет, иностранная поддержка и даже откровенное и неприкрытое вмешательство во внутренние дела Украины не просто имели место, но только благодаря им стал возможен вооруженный переворот и приход нацистов к власти. Просто, помимо политической, дипломатической, финансовой, информационной, организационной поддержки, украинским нацистам в организации геноцида была нужна прямая военная поддержка. А вот ее-то они не получили.

Геноцид галицких русинов не состоялся бы, если бы его организаторы не опирались на австрийский административный и полицейский аппараты, а также на вооруженные силы Австро-Венгрии. Если бы не это, общий баланс сил привел бы к взаимной резне, но никак не к уничтожению одного лишь русинства украинством. Ситуация на Украине в 2014 году была для нацистов-украинизаторов еще хуже. Как уже говорилось, пророссийски настроенные избиратели стабильно формировали большинство на всех украинских выборах. Кроме того, даже избиратели, голосовавшие за националистические партии, далеко не все страдали пещерной русофобией. Еще меньшее число людей поддерживало нацистские методы «окончательного решения». Количество готовых лично принимать участие в репрессиях и вовсе колебалось в районе ста-двухсот тысяч человек. И уже совсем небольшой процент (тысяч тридцать-сорок) готов был не просто репрессировать безоружных, но преодолевать вооруженное сопротивление, то есть рисковать собственной жизнью в гражданской войне.

Этого количества хватало, чтобы в условиях разложения и импотентности политического руководства Украины захватить власть в столице и областных центрах, но было явно недостаточно, чтобы установить контроль над 45-и миллионной страной. Даже простое деление на 27 областных центров и городов республиканского подчинения давало не более 1,5 тысяч вооруженных боевиков на город, что явно недостаточно. А ведь надо было контролировать и райцентры, и другие населенные пункты. В спокойной обстановке боевики обросли бы мясом «добровольных помощников», мобилизовали бы в свою поддержку силовые структуры и, многократно усилившись, могли бы создать достаточно эффективный карательный аппарат.

В реальности силовые структуры Украины оказались частично разложенными и деморализованными еще до переворота, частично разогнанными после переворота. Практически сразу начавшаяся гражданская война стянула все боеспособные силы режима, в первую очередь идеологически мотивированных боевиков, в Новороссию – на фронт и в прифронтовые районы (для охраны ближайшего тыла). Тот факт, что киевские власти не смогли сразу подавить восстание в Донецкой и Луганской областях, когда количество вооруженных повстанцев исчислялось сотнями, максимум двумя тысячами человек, свидетельствует о том, что в короткие сроки стянуть в Донбасс достаточное количество сил и средств для подавления вооруженного сопротивления, установления жесткого контроля над покоренными территориями и одновременно избежать обнажения тыла, где также существовала угроза восстания (в Одессе, Днепропетровске, Запорожье, Харькове), Киев был не в состоянии. Контроль над Днепропетровском был установлен в апреле. В начале мая была запугана и загнана в подполье Одесса. Примерно тогда же были подавлены активные протестные акции в Запорожье. Только к концу мая Киеву удалось стабилизировать ситуацию в Харькове, после чего стало возможным масштабное летнее наступление на Донецк и Луганск. Если бы киевские власти могли опереться не только на добровольческие отряды нацистов (украинская армия до начала летних боев, хоть формально и подчинялась Киеву, но практически соблюдала нейтралитет, саботируя приказы о быстром выдвижении в восставшие регионы и уничтожении повстанцев), но и на иностранную военную поддержку (как та, которую имели галичане со стороны Австро-Венгрии в 1914–1917 годах), то вопрос подавления сопротивления решился бы в считанные дни.

Но еще раз подчеркнем, что количество войск, достаточных для организации геноцида русских в четырехмиллионой Галиции в 1914 году и в более чем сорокамиллионной Украине в 2014 году, должно было отличаться на порядок. Столько не мог прислать никто. Появление на территории Украины иностранной военной группировки в 20–30 тысяч человек, воюющей против русских повстанцев и прикрывающей этническую чистку русского населения, означало автоматическое выступление России. С учетом того, что военную помощь такого рода Украине могли оказать только страны НАТО, это означало бы прямое военное столкновение войск России и НАТО, пусть и на территории третьей страны. Такое столкновение в любом случае было чревато неконтролируемым перерастанием конфликта в стадию ядерной войны.