Гармония клинка и струн

— Что значит «остаться здесь»? Мы весь путь проделали вместе, и теперь ты хочешь, чтобы я в одиночестве отсиживался у Юйлань, пока ты рискуешь своей жизнью в схватке с огромным насекомым, против яда которого нет лекарства?

— Мне терять меньше, чем тебе, — глухим голосом произнес Джингшен. — Я прожил достойную жизнь, а ты ещё совсем молод.

— Ты что, умирать собираешься? — возмутился Энлэй. — Когда на нас напали шуйгуи, ты соображал медленнее, чем я, — юноша потянулся и слегка дернул за рыжий хвост Джингшена. Тот ойкнул и зашипел. — Я помог тебе, отрезав часть волос, за которые цеплялся мертвец!

— Но ты так юн и физической силы у тебя меньше, чем у меня…

— Зато я рисую неплохие талисманы, даже учитель Хэ меня похвалил. А то, что я молод, разве так важно? Если всего бояться, ничего не добьешься. Когда я покидал родной дом, мне тоже было страшно: вдруг на меня нападут разбойники, украдут все деньги и мне придется собственными руками ловить рыбу в реке, чтобы не умереть от голода? Я шёл с одной цитрой и дорожным мешком за спиной, пока не набрел на хижину рыбака. Ощутив крышу над головой, я немного успокоился, а на следующий день пошёл в город и сыграл на главной площади. Поначалу на меня никто не обращал внимание, но потом я привлек внимание господина Вэя, хозяина «Фухуа», и тот нанял меня на работу.

Музыкант перевёл дух и выпалил:

— Я хочу сказать, что нужно следовать зову сердца! — он хлопнул ладонью по чёрному халату на груди. Его глаза двумя звёздами блестели в вечернем свете. — А моё подсказывает мне не оставлять тебя! Ты не бросил меня в беде, попросил подыскать мне дом на Туманных островах, защитил от отца в Анли, так почему я должен молча сидеть и ждать, когда смогу оказать тебе поддержку? Даже если в бою я окажусь бесполезен, я помогу Лан Хуа.

Потрясенный Джингшен не отрывал от него взгляда. Речь Энлэя, скрывающего тревогу и сомнения за маской спокойствия, почти всегда отличалась сдержанностью, но этим вечером его слова срывались с губ потоками неудержимой, бьющейся о камни реки.

— Спасибо, — только смог выговорить Джи. — Я искренне благодарен тебе за то, что ты не покинул меня — ни тогда, ночью в чайной, ни дома у Цзимина, ни сейчас. Ты даже ушёл из Денлуна для того, чтобы проводить меня в свой родной город, хотя не был обязан. На моем пути мы всегда были вместе: вместе ночевали возле Кровавой рощи, вместе жили в Храме Хэ, вместе дрались с шуйгуями, вместе узнали подробности о войне за Центральные земли и личности первого императора Шанлу. Ты прав, — кивнул Джингшен и уверенно улыбнулся. — Мы победим Шелкопряда, а учитель Хэ и Священная Жемчужина помогут нам.

Энлэй тоже улыбнулся, опустив глаза.

— Ты не пытался опробовать её?

— Жемчужину? Нет, боюсь ошибиться. Вдруг она выйдет из-под моего контроля, и я затоплю плато? Или, ещё хуже, устрою обвал? Юйлань на мне живого места не оставит.

— Раньше ты был храбрее, — без капли иронии сказал Энлэй.

— Я и сейчас храбр, — хмыкнул Джи. — Просто не хочу получить по голове от тысячелетней бессмертной. Ты видел, как она отозвалась о прическе Лан Хуа? Она права, ему нужно привести волосы в порядок, но, если бы она сказала так мне, я бы неделю не находил себе места.

— Услышать критику от изысканной женщины тяжелее, чем от неискушенного мужчины. Поэтому в присутствии учителя Хэ я не беспокоюсь так, как в её.

— Тогда с Ло Фэй ты точно поладишь! Она никогда дурного слова не скажет.

Согласившись, Энлэй пересел на колени и вытащил из чехла свою цитру. Он легко провел пальцами по струнам, и те отозвались мягкими, как ласковое касание ветра, звуками.

— Я давно не брал в руки цитру. Не против, если сыграю? — спросил он.

— Я скорее буду против, если ты не сыграешь.

Ночь опустилась на землю под переливчатую, звонкую мелодию цитры и шелест лепестков магнолии.

***

К часу Крысы Джингшен сидел за столом в гостевой спальне Пагоды Тысячи Созвездий. Небо за узорчатой решеткой окна налилось бархатной синевой, и полумрак комнаты освещал только огарок свечи на высокой подставке. Огонь отбрасывал круг уютного оранжевого света, капли воска стекали на стол.

Юноша в одном халате для сна растирал тушь в тушечнице. Закончив, он обмакнул кисть в неё кисть и принялся вдумчиво составлять текст письма Хэ. Генерал не любил много подробностей, поэтому Джи ограничился одним листом, кратко написав о том, что Шелкопряд не покидал пределы Шанлу, а теперь спит под заклятием, наложенным на него Хо Яном, отцом Джингшена. Также он упомянул о Священной Жемчужине и в самом конце отчаянно попросил учителя прибыть в Циановую Оранжерею, ссылаясь на то, что им с Энлэем не побороть демона и не освободить Хо Яна без его помощи. Юноша верил, что бессмертный не оставит их в беде: Хэ как никто другой понимал ценность близких людей.