Гарри Поттер и Кубок Огня

— Вроде Думбльдор распорядился больше вас в школу не пущать, — слегка нахмурившись, проговорил Огрид. Он слез с немного помятого дракла и за верёвку потянул его к сородичам.

Рита сделала вид, будто слов Огрида не слышала.

— А как называются эти забавные зверьки?! — вскричала она, улыбаясь ещё шире.

— Взрывастые драклы, — пробурчал Огрид.

— Да что вы! — живо воскликнула Рита. — Никогда о таких не слышала... а откуда они?

Гарри увидел, как из-под косматой чёрной бороды выползает тускло-багровый румянец, и сердце у него оборвалось. В самом деле, где Огрид раздобыл этих уродов?

Гермиона, видимо, подумала о том же самом и немедленно вмешалась:

— Правда, они очень интересные? Правда, Гарри?

— Что? А, да... ой... ужасно интересные, — сказал Гарри, когда она наступила ему на ногу.

— Ах, и ты здесь, Гарри! — оглянувшись, вскричала Рита. — Значит, тебе нравятся уроки ухода за магическими существами? Твой любимый предмет?

— Да, — решительно кивнул Гарри.

Огрид заулыбался во весь рот.

— Прелестненько, — сказала Рита, — прелестненько. И давно вы здесь учителем? — обратилась она к Огриду.

Гарри видел, как её взгляд пропутешествовал от Дина (чью щёку пересекал глубокий порез) к Лаванде (чья мантия была сильно опалена) и Шеймасу (дувшему на обожжённые пальцы), а потом к окнам хижины, за которыми столпился почти весь класс — народ прижимал носы к стёклам и дожидался, пока утихнет сражение.

— Второй год всего, — ответил Огрид.

— Чудненько... Не хотите дать мне интервью, нет? Поделиться опытом по уходу за магическими существами? «Оракул» по средам даёт зоологическую колонку — впрочем, я уверена, вы и сами знаете. Мы могли бы просветить публику насчёт этих... пулястых граклов.

— Взрывастых драклов, — воодушевился Огрид. — Э-э-э... да, пожалуй, чего ж нет-то?

Гарри такой поворот ужасно не понравился, но не было никакого способа внушить это Огриду, не привлекая внимания Риты, и пришлось молча наблюдать, как они договариваются о встрече в «Трёх мётлах» под конец недели для спокойной продолжительной беседы. Вскоре в замке прозвонил колокол, и урок закончился.

— Что ж, до свидания, Гарри! — весело попрощалась Рита Вритер, когда он с Роном и Гермионой направился к школе. — До пятницы, Огрид!

— Она переврёт всё, что он скажет, — вполголоса сказал Гарри.

— Будем надеяться, он не ввозил драклов нелегально, — в отчаянии вздохнула Гермиона. Они переглянулись — чего ещё ждать от Огрида!

— Огрид уже сто раз такое творил, а Думбльдор всё равно его не увольнял, — утешил обоих Рон. — В худшем случае ему придётся избавиться от драклов. Извините... я сказал — в худшем? Я хотел сказать — в лучшем!

Гарри с Гермионой рассмеялись и, приободрившись, отправились на обед.

Во второй половине дня Гарри искренне наслаждался парой прорицания; им уже в который раз велели составлять гороскопы, но теперь, когда они с Роном помирились, это опять стало смешно. Профессор Трелони, которая была так довольна, когда они напредсказывали себе всех и всяческих смертей, очень скоро ужасно раскипятилась: она повествует о безмерно разрушительном влиянии Плутона, а Гарри и Рон фыркают.

— Казалось бы, — произнесла она мистическим шёпотом, нисколько, впрочем, не скрывавшим её досады, — некоторым из нас, — она со значением вперила взор в Гарри, — не стоит вести себя легкомысленно. Если бы им открылось то, что открылось мне ночью, когда я смотрела в хрустальный шар... Я сидела, увлечённая вязанием, но внезапно меня охватило неудержимое желание проконсультироваться с шаром. Я поднялась, села перед ним, воззрилась в его хрустальные глубины... и что, как вы думаете, глянуло на меня изнутри?

— Старая уродливая летучая мышь в огромных очках? — еле слышно предположил Рон.

Гарри невероятным усилием сохранил невозмутимое лицо.

— Смерть, мои дорогие.

Парвати и Лаванда в ужасе прижали ладошки ко рту.

— Да, — внушительно кивнула профессор Трелони, — никогда она не подходила так близко, она ястребом кружит над головою, опускается над замком всё ниже... ниже...

Она многозначительно посмотрела на Гарри.

Тот широко и откровенно зевнул.

— Я был бы потрясён гораздо сильнее, если б она не предсказывала того же самого уже раз восемьдесят, — сказал Гарри, когда они слезли по лестнице из класса профессора Трелони и наконец снова глотнули свежего воздуха. — Если б я всякий раз падал замертво, я был бы медицинским феноменом.

— Ты был бы очень настырным привидением, — заржал Рон. Им навстречу, угрожающе сверкая глазами, как раз проплыл Кровавый Барон. — Ладно, хоть на дом ничего не задали. Надеюсь, Гермионе, наоборот, зададут кучу всего — люблю, когда она пашет, а мы нет...

Но Гермионы не было за ужином и не было в библиотеке, куда они заглянули после. Там сидел один только Виктор Крум. Рон завис за полками, наблюдая за ним и шёпотом дебатируя с Гарри, стоит ли просить автограф, но потом вдруг понял, что за соседним стеллажом, обсуждая то же самое, шныряют шесть или семь девочек, и растерял весь энтузиазм.

— Интересно, куда она подевалась? — спросил Рон по пути в гриффиндорскую башню.