Гарри Поттер и Принц-Полукровка

Теперь он видел огромный силуэт Хагрида, подсвеченный неполной луной, внезапно вынырнувшей из облаков: светловолосый Пожиратель посылал в лесника заклятия одно за другим, но немеряная сила Хагрида и его толстая кожа, которую он унаследовал от своей матери-великанши, по-видимому, его защищали. А Снэйп и Малфой продолжали бежать; скоро они окажутся за воротами, смогут телепортировать…

Гарри пронёсся мимо Хагрида и его противника, прицелился в спину Снэйпа заорал: — Ступефай! — и промазал: луч красного света пролетел над головой Снэйпа, тот крикнул: — Беги, Драко! — и развернулся. С двадцати ярдов они с Гарри посмотрели друг на друга, и их палочки поднялись одновременно.

— Круц…

Но Снэйп парировал заклинание, сбив Гарри с ног прежде, чем тот смог его закончить. Гарри покатился по земле и снова вскочил на ноги, как раз когда огромный Пожиратель позади него крикнул «Инсендио!». Гарри услышал грохот взрыва, и вокруг заплясали оранжевые отсветы: хижина Хагрида полыхала.

— Там Клык, ты, вредитель…! — вскричал Хагрид.

— Круц… — заорал Гарри во второй раз, целясь в фигуру впереди, подсвеченную пляшущими языками пламени, но Снэйп снова отбил заклинание. Гарри видел, как он презрительно усмехается.

— Ну какие от тебя Непростительные Заклятия, Поттер! — прокричал он, перекрывая треск огня, вопли Хагрида и дикий вой запертого Клыка. — У тебя не хватит ни решимости, ни умения…

— Инкар … — взвыл Гарри, но Снэйп отразил проклятие почти ленивым взмахом руки.

— Бейся! — Гарри сорвался на визг. — Бейся, ты, трусливый…

— Ты меня назвал трусом, Поттер? — крикнул Снэйп. — Твой отец никогда не нападал меня, если расклад был не четыре на одного, как бы ты его назвал, интересно?

— Ступе …

— И отбито, и будет отбито, и снова отбито, пока ты не научишься держать свой рот закрытым, а мысли запертыми, Поттер! — издевался Снэйп, вновь отражая заклинание. — Всё, идём! — крикнул он огромному Пожирателю позади Гарри. — Пора исчезнуть, пока не раскачалось Министерство…

— Импеди …

Но прежде чем Гарри успел закончить проклятие, его пронзила мучительная боль, и он упал на траву. Крик… он точно умрёт от этой муки, Снэйп собирается замучить его до смерти или до безумия…

— Нет! — проревел голос Снэйпа, и боль прекратилась так же внезапно, как и началась. Гарри лежал, скрючившись, на тёмной траве, сжимая палочку и задыхаясь. Где-то над его головой Снэйп кричал: — Приказ забыли? Поттер принадлежит Тёмному Лорду, нам нельзя его трогать! Пошли! Пошли!

И Гарри почувствовал, как под его лицом затряслась земля, когда брат с сестрой и огромный Пожиратель, повинуясь, побежали к воротам. Гарри заорал от ярости: в это мгновение ему было всё равно — жить или умереть. Заставив себя снова подняться, он вслепую, пошатываясь, пошел на Снэйпа — человека, которого сейчас ненавидел так же сильно, как Волдеморта…

— Сектум …

Снэйп взмахнул палочкой, вновь отразив заклинание, но Гарри теперь был от него всего в нескольких футах и, наконец, смог ясно разглядеть лицо: Снэйп больше не усмехался или глумился, в его лице, освещённом отблесками огня, была одна ярость. Сосредоточившись изо всех сил, Гарри подумал: — Леви…

— Нет, Поттер! — взвыл Снэйп. Оглушительно грохнуло, Гарри отбросило назад и снова сильно ударило об землю, и в этот раз палочка вылетела из его руки. Он слышал, как ревёт Хагрид и воет Клык, когда Снэйп подошёл и сверху вниз взглянул на него, беспомощного и безоружного, как Дамблдор. Бледное лицо Снэйпа, подсвеченное огнём горящей хижины было сплошная ненависть, как когда он убивал Дамблдора.

— Ты смеешь заклинать меня моими собственными заклинаниями, Поттер? Это я изобрел их, я — Принц-полукровка! А тебе хотелось обратить моё изобретение на меня, как делал твой дрянной отец, так? Не думаю, что ты сможешь… нет.

Гарри нырнул за своей палочкой, Снэйп выпалил заклинанием, палочка отлетела во тьму и исчезла из вида.

— Тогда убей меня, — задыхаясь, сказал Гарри; он совершенно не чувствовал страха, только ярость и презрение. — Убей меня так же, как убил его, трус…

— НЕТ! — завыл Снэйп, и его лицо внезапно стало безумным, нечеловеческим, как будто он испытывал такую же боль, как скулящий, воющий пёс, запертый в горящей хижине позади, — НЕ НАЗЫВАЙ МЕНЯ ТРУСОМ!

И он рассёк палочкой воздух. Словно раскалённый добела бич ударил Гарри по лицу и бросил его навзничь. Пятна света вспыхнули перед его глазами, и на секунду как будто весь воздух покинул легкие. Затем прямо над собой он услышал свист крыльев, и что-то огромное заслонило звезды. Клювокрыл бросился на Снэйпа, и тот отшатнулся от рассекающих воздух, острых как бритва когтей. Ухитрившись приподняться и сесть (после удара головой земля под ним ещё, казалось, плавала), Гарри увидел, как Снэйп убегает со всех ног, а огромный зверь летит за ним, хлопая крыльями, и пронзительно кричит, таким криком, какого Гарри ещё не слышал…