Гарри Поттер и Принц-Полукровка

Гарри услышал, как Хагрид застонал от боли и потрясения, но не останавился; он медленно вышёл вперед, туда, где лежал Домблдор, и присел около него. Что не было никакой надежды, он знал с того мгновения, когда связывающее тело заклятие, наложенное Дамблдором, отпустило его; знал, что такое может случиться, лишь когда заклинатель мёртв; но он всё ещё не был готов к тому, чтобы видеть его здесь, распростёртого на земле, разбитого — величайшего из волшебников, которого Гарри когда-либо встречал или встретит.

Глаза Дамблдора были закрыты; если бы не странное положение его рук и ног, можно было подумать, что он спит. Гарри протянул руку, поправил очки-полумесяцы, и рукавом вытер струйку крови изо рта. Он смотрел на мудрое старое лицо и пытался принять невозможную, невероятную правду: никогда больше Дамблдор не заговорит с ним, никогда не сможет помочь…

За спиной Гарри бормотала толпа. Казалось, прошло много времени, прежде чем он сообразил, что упирается коленом во что-то твёрдое.

Медальон, который они сумели похитить много часов назад, выпал из кармана Дамблдора. Он открылся, наверно, от силы удара об землю. И хотя Гарри не мог чувствовать большего потрясения, или ужаса, или печали, чем уже чувствовал, всё-же он знал, подбирая медальон, что здесь что-то неправильное, что-то не так…

Гарри покрутил медальон в руках. Он был меньше того, что Гарри видел в Думоотводе, и не было на нём никаких знаков, не было узорной буквы С — символа Слитерина. И внутри его не было ничего, кроме кусочка свёрнутого пергамента, туго втиснутого на то место, где полагалось быть портрету.

Автоматически, не думая, что он делает, Гарри вытянул пергаментный обрывок, развернул его, и прочитал — при свете множества палочек, которые теперь горели позади него:

Тёмному Лорду:

Я знаю — я буду мёртв задолго до того, как вы прочитаете это, но я хочу, чтобы вы знали, что именно я раскрыл вашу тайну. Я украл настоящую Разделённую Суть и намереваюсь уничтожить её, как только смогу.

Я иду на смерть в надежде, что, когда вы повстречаете того, кто бросит вам вызов, вы снова будете смертны.

Р.А.Б.

Гарри не знал, и не заботился знать, что означало это послание. Только одна вещь имела значение: это была не Разделённая Суть. Дамблдор пил ужасное зелье и терял свои силы ни для чего. Гарри смял пергамент в руке, и его глаза начали жечь слёзы, и позади него завыл Клык.

Глава двадцать девятая Плач Феникса

— И дём, Гарри.

— Нет.

— Нельзя здесь оставаться, Гарри… Пошли…

— Нет.

Он не хотел оставлять Дамблдора, он не хотел куда-либо идти. Рука Хагрида на его плече дрожала. Тогда другой голос сказал: — Гарри, пошли.

Его руку взяла другая, много меньшая и тёплая, и потянула. Он подчинился ей, не думая. Только пробираясь, как слепой, сквозь толпу, он по цветочному аромату понял, что обратно в замок его ведёт Джинни. Чьи-то голоса расспрашивали его, рыдания и крики пронзали ночь, но Гарри и Джинни шли к лестнице, и наверх, в вестибюль. По сторонам от Гарри плыли лица, люди смотрели на него, шептались, удивлялись, и гриффиндорские рубины блестели на полу как капли крови, пока они шли к мраморной лестнице.

— Мы идём в больничное крыло, — сказала Джинни.

— Со мной ничего такого, — сказал Гарри.

— Это приказ Мак-Гонагалл. Все там, Рон, и Эрмиона, и Люпин, и все…

В груди Гарри снова поднялся страх — он позабыл об оставшихся позади неподвижных телах.

— Джинни, кто ещё погиб?

— Не беспокойся, из наших никто.

— Но Знак Мрака… Малфой говорил, что перешагнул через тело…

— Он перешагнул через Билла, но с ним всё в порядке, он живой.

Что- то странное было в её голосе, что — Гарри знал — означало беду.

— Ты уверена?

— Конечно я уверена… он… просто ранен, это всё. Бирюк напал на него. Мадам Помфрей сказала что он — он не будет таким как прежде…

Голос Джинни немного дрожал.

— Мы точно не знаем, какие могут быть последствия… Я имею в виду, Бирюк — он оборотень, но он был не превратившийся.

— Но другие… Там были ещё тела на полу…

— Невилл и профессор Флитвик — оба ранены, но мадам Помфрей сказала, что с ними всё будет хорошо. И мёртв Пожиратель Смерти, в него попало убивающее проклятие, которым этот здоровенный блондин стрелял вовсюда… Гарри, если бы у нас не было твоего зелья удачи, я думаю, мы бы все были мертвы, но они просто мазали по нам…

Они добрались до больничного крыла. Толкнув дверь, Гарри увидел в ближайшей кровати Невилла, похоже, спящего. Рон, Эрмиона, Луна, Тонкс и Люпин собрались у другой кровати, на дальнем конце палаты. Они все повернулись на звук открывающейся двери. Эрмиона подбежала к Гарри и крепко обняла его; Люпин тоже вышел вперёд, с обеспокоенным видом.

— С тобой всё в порядке, Гарри?

— Я в норме… как Билл?