Гибель конвоя PQ-17. Величайшая военно-морская катастрофа Второй мировой войны. 1941— 1942 гг.

После отлета Мазурука состояние некоторых моряков ухудшилось, и 17 июля на борт судна «Эмпайр Тайд» был доставлен русский офицер медицинской службы из поселка на берегу для ухода за больными. В тот вечер, когда он оказывал им помощь, появился бомбардировщик «Юнкерс-88» и кружил над судном на большой высоте. Капитан Харви приготовился катапультировать свой «Харрикейн» с полубака, но хватило лишь вида готовящегося к взлету истребителя, чтобы вражеский самолет сразу ушел. Однако полузабытый сигнал боевой тревоги стал последней каплей для моряков. Они однажды уже были потоплены немцами, и повторения никто не хотел. После жаркого «военного совета» сорок шесть из них решили оставить судно и разбить лагерь на берегу. Если судно было бы потоплено, им, по крайней мере, не пришлось плыть к берегу. «Это решение было принято исключительно с их собственного согласия, и они не принимали никаких предложений от меня и не следовали приказам ни в какой форме», – подчеркивал капитан Харви.

Пищевые продукты, «спасенные» с «Уинстон-Сэйлема», были распределены поровну на три спасательные шлюпки, и из своих собственных запасов Харви дал на каждую шлюпку по мешку муки. Моряков предупредили, что судно не будет для них рестораном. В 23.15 три шлюпки отошли от борта, переполненные моряками с «Вашингтона», «Олопаны» и «Хартлбери». Они разбили два лагеря на берегу в виду судна, при этом некоторые офицеры, рядовые моряки и все капитаны – владельцы судов остались на борту судна «Эмпайр Тайд», которое оставшиеся считали обреченным.

Капитаны судов (старшим остался капитан «Олопаны» ввиду отбытия Стоуна в Архангельск) составили заявление, которым снимали с себя всякую ответственность за дезертиров:

«Эмпайр Тайд»

Настоящим удостоверяется, что люди, решившие сойти на берег с вышеуказанного судна, получили пропорциональное количество запасов и оставили судно по доброй воле и под свою ответственность, не получив никаких приказов или предложений от нас поступить таким образом, и что мы, нижеподписавшиеся, не несем никакой ответственности за их действия».

У капитана Харви были собственные проблемы, из которых нехватка пресной воды была критической.

Пришла на помощь британская изобретательность в отчаянных ситуациях. Вначале пробовали наполнять на берегу американские стальные спасательные шлюпки снегом и буксировать их на судно, но это было совершенно недостаточно. Потом моряки Харви нашли на острове речку, но как доставить воду на судно? Тогда организовали бригады для подведения небольшого канала к ближайшему участку берегу; собрали сплавной лес, застелили дно канала камнями и древесиной, чтобы, проходя по ним, вода очищалась; построили перемычки, чтобы управлять потоком. Старший механик судна соорудил слив из консервных банок. Канал подвели поближе к берегу, устроив акведук, и вода подходила к шлюпкам выше уровня их планширя. Речная вода проходила по каналу, акведуку, металлическому сливу в стальную спасательную шлюпку. Когда шлюпка наполнялась наполовину, перемычки закрывали и ее, с водой, буксировали на судно, где перекачивали в цистерны для пресной воды. Таким образом собрали 20 тонн пресной воды для котла, сэкономив на питьевой, и морякам было чем запивать еду – пойманных в силки морских птиц и бобы.

В Архангельске сделали первые шаги, чтобы организовать спасение этих судов. Хаос после военного поражения всегда кажется особенно ужасающим по сравнению с безалаберщиной в других жизненных ситуациях, но в Архангельске хаос был невероятным. Сведения о причинах бедствия начали просачиваться, но до правды докопаться было трудно, и казалось, что она находится где-то на высоких уровнях и не просачивается вниз, где царило мрачное настроение. Лейтенант Карадус и несколько офицеров разыскали штаб капитана 1-го ранга Монда в «Норвежском доме», надеясь услышать некоторые подробности о том, что же случилось с судами конвоя и с «немецкими эсминцами», нагнавшими столько страха. Но, к сожалению, было «нежелание со стороны штаба обсуждать этот предмет. Не то чтобы явное, но было», – отмечал в своем дневнике Карадус.

Корвет «Дианелла» лейтенанта Рэнкина вернулся 16 июля после девятидневного поиска оставшихся в живых, доставив на борту шестьдесят одного моряка из команды британского «Эмпайр Байрон» – первого судна, которое потопили после того, как конвой рассеялся. Американским властям Рэнкин сообщил, что видел много обломков в Баренцевом море, включая рынду с судна «Эдмор». Согласно «Регистру Ллойда» это было прежнее название одного из пропавших грузовых судов – «Хоному». Значит, «Хоному» тоже потопили[122].