Glaswen (СИ)

Первое время после Самайна счастье застилало ему глаза. Ему казалось, в его распоряжении все – вечность, юность, все мыслимые чувства, все мыслимые сокровища, мир, полный чудес. Но он забыл, что этот мир точно так же полон ловушек, и чудес без них не встречается.

Каждое чудо или является платой за что-то, или требует ее. Так были устроены чудеса. И уж Артуру-то точно нельзя было об этом забывать.

Кошмары ему начали сниться уже в декабре. Сначала они были неявными – что-то мелькало золотое во сне, и просто было страшно: Артур просыпался весь дрожа и в холодном поту, отрывисто вскрикивал. Затем золотые проблески обрели личину, и Артур узнал эту глумливую усмешку на мертвых губах, и вот тогда-то понял, что серьезно влип. В четвертом по счету сне он снова стоял на каменной площадке, где росла волшебная трава, только сейчас Наклонившийся с холма стал вдруг размеров невероятных и уходил под самое небо, а Артур стоял перед ним, как Дюймовочка, и задирал голову вверх, пытаясь разглядеть выражение на блестящем лице. Идол разговаривал с ним, хотя звука не было – слова складывались в голове у Артура сами.

– Артурррр… – довольно сказал Наклонившийся с холма. – Ты стал королем.

И Артур бесконечно, бесконечно пережидал долгую паузу, чувствуя, как по телу ползают паучки озноба. Ему казалось, за это время в бархатном вакууме космоса родилось и умерло несколько сотен звезд.

– Подлинные короли всегда платят по счетам, – наконец продолжил Золотой. – Особенно волшебные короли, иначе негоже.

– А если нет? – зло спросил Артур.

Идол усмехнулся на этот раз очевидно, грубо вырезанные губы разъехались в большую кривую щель.

– Ты дал мне своей крови, Артур, она обладает огромной силой. Достаточной, чтобы я вышел из своего убежища и разорил твой край. Ты ведь знаешь, как это будет? Должен знать, если ты и в самом деле – король и господин. Господин должен заботиться о своих поданных.

И Артур увидел, как это будет. Увидел обглоданные белые кости на старой мельнице, разом опустевшие, совершенно обезлюдевшие деревни на много миль вокруг, тело юной красивой девушки без головы на дороге, целые стайки погибших маленьких фей с обгорелыми крылышками, окровавленных лепреконов, леса и болота в горьком дыму пожаров, задохнувшихся животных, черные комочки сгоревших птиц… Никто не сумел спастись, никто не сумел сбежать, улететь, совершить колдовство – везде были следы страшной, безжалостной, мучительной смерти. И везде такая алая, такая соленая кровь, бесконечно много крови – и больше всего крови совсем маленьких человеческих детей. И не только человеческих. Не только.

А потом он увидел свою страну чуть позже. Это была мертвая пустыня без следа тайной силы, что раньше бурлила в холмах. Места, из которых ушла жизнь, чтобы нескоро вернуться. Может быть, никогда.

– Ублюдок, – сказал Артур. – Ты ведь даже не бог, ты хуже любого животного. Просто сгусток грязи, алчущий крови.

– Разве не люди и не фэйри в стародавние времена приучили меня к жертвам? А то, что они называли меня Богом неба, лежит на их совести, вернее, на их глупости. Дурака заставь богу молиться, он и лоб разобьет. Посмотри хотя бы на себя, Артур! Ты всего-то сходил за несколькими стеблями моей травы. И ради чего? Мне так весело смотреть на тебя, Артур. Король Волшебной страны – и такой же глупый, как все смертные. Или это потому, что ты полукровка?

Артур почувствовал, как закипает в нем холодное бешенство, но замер и сжал кулаки. Он знал, что его приперли к стенке, и надо было отыгрываться. Но что он мог дать этому чудовищу? Разве что свою жизнь?

– Твоя жизнь мне не нужна, – гулко проговорил Золотой. – Мне не позволят ее взять. Я прошу немного. Отдай мне то, что и так не твое.

Артур долго смотрел на бесстрастное гладкое лицо, на скрюченную руку, протянутую к нему в издевательски-просящем жесте.

– Перестань говорить загадками, – попросил он. – Что тебе нужно, скажи мне ясно?

Идол засмеялся так, как будто где-то начался камнепад. Камни срывались и падали в пропасть, а за ними шумно осыпалась мелкая каменная крошка.

– Король фэйри, а сказок читал мало. Правил не знаешь.

– Мы не в сказке! Не в сказке! – бессильно выкрикнул Артур, и идол загрохотал еще сильнее, будто раскаты грома прокатились по всему земному миру – и по всему артурову разуму.

– Ну а где же еще? – издевательски вопросил Золотой и – растаял.

Теперь на площадке не было ни его, ни его двенадцати слуг, стоявших кругом, да и пещеры над площадкой не наблюдалось, а смотрел Артур в нависавшее над ним выгнутой круглой чашей невозможно синее, с прозрачной ватой тонких облаков по краям небо. Вдали в дымке стояли зеленые холмы, и жизнь на них кипела и пела, как прежде.

И тогда Артур понял, что согласился на сделку.

***