Glaswen (СИ)

Вся зима прошла в тревоге и гаданиях, что же он отдал. Что же отдал?! Королевство? Ведь он был наследником только по матери, полукровка, как презрительно назвал его Золотой. Может быть, его ждало изгнание? Еще тремя месяцами ранее Артур всячески бежал от власти над этой страной, а теперь его связало с ней нитями тоньше лунного света, но крепче земного притяжения. Нельзя было разорвать их, не разорвав его сердце.

Человеческий мир, возможность туда вернуться? Ведь он принадлежал и людям только наполовину. Не человек, не фэйри. Что, если ему будет запрещено вернуться туда, даже если он будет этого жаждать? Любой запрет обрекает на муки. Теперь, когда у него могли в любой момент отнять возможность появляться среди людей, он понял, что сам принадлежит к ним, пусть и только частично. Он любил Дублин, любил то, как смотрели на него смертные, любил их юмор и страсть, доброту и гнев – и не меньше, чем свою Волшебную страну. Нисколько не меньше.

И только одну мысль он гнал от себя как абсолютно абсурдную и невозможную. Не хотел даже допускать ее к себе, потому что она грозила полной потерей всякого покоя.

Но шло время, и ничего не случалось. И Артур начал забывать о предсказании – Золотой больше не являлся ему во снах, и Артур чувствовал –уже не вернется. Может быть, потеря уже произошла, и то, что было потеряно, оказалось так несущественно для Артура, что он и не заметил этой утраты?

У него было много хлопот, и у него был Имс – они проводили время очень весело и казались счастливы. Артур точно всегда был с ним счастлив. Всегда. Каждую минуту.

Имс его забавлял. В каком он был восторге, когда Артур познакомил его с лепреконами. Сам-то Артур в них ничего восхитительного не видел, с его точки зрения это были весьма хитрожоп… ну, очень хитроумные создания, которые, тем не менее, теряли всякий разум при виде блеска золота. Сродни сорокам, вот точно, разве что магией владели. Хитрость их при всем при этом какого-то особого интеллекта не подразумевала, хотя надо отдать им должное – клады они разыскивали с непревзойденным искусством и быстротой. В любой пещере, под любым деревом, в любой расщелине чуяли золото и моментально мчались туда со своими зелеными и фиолетовыми фонарями. Имс живо заинтересовался методом розыска сокровищ и о чем-то постоянно болтал с лепреконами, умудрялся понимать их странные шутки и даже вместе с ними над чем-то хохотал.

Имс был такой. Очень общительный, со всеми сходился в один момент, находил общие темы, казалось бы, в невозможных кругах. Его все любили.

Однажды Артур показал ему главную сокровищницу лепреконов – это была такая своеобразная галерея богатств, огромный грот в скале, где грудами лежали золото и камни, древние ожерелья, королевские браслеты и диадемы, золоченое оружие, мечи с рубинами на рукоятях и даже канделябры и парча, и все это блестело и пускало острые искры, словно бы сверкающие шпаги скрещивали свои лучи в воздухе. Но у Имса глаза не загорелись при виде этой лепреконской золотой кладовой. Он не был алчным, его интересовал процесс поиска, а не само золото. И Артур тогда удивился, и в нем зародилось уважение к любовнику.

Иногда Артур чувствовал, что Имса словно бы тоже что-то тревожит, грызет – тот спал иногда беспокойно, хотя кошмары ему и не снились. Может, ему власть артурова как-то мешала, или его собственный статус королевского фаворита задевал, Артур не знал, а спросить почему-то страшился. Да вроде и не происходило ничего страшного, просто Имс каким-то нервным порой становился, напряженным, как натянутая тетива лука, с которой вот-вот под неосторожным движением сорвется стрела, и тогда все – смертельная битва началась, дороги назад нет… В глаза не смотрел, улыбался натянуто или даже вообще избегал Артура, уходил к тем же лепреконам или – еще того хлеще – к пикси.

Ох, пикси. Артур вздохнул. А ведь он уже тогда понял, что вот его новая головная боль.

Местные пикси противоречили всем давно сложившимся стереотипам об этой разновидности волшебного народа. Обычно народный эпос рисовал их крохотными и обидчивыми, и Артур не знал, так повезло только ему, или пикси в Шотландии и Англии были такими же, как в его стране, но в состоянии опьянения те совершенно преображались, превращаясь в исключительно грубых, развязных, неотесанных существ. Единственное, что совпадало со сказками и сагами, так это то, что они сами были синего цвета и очень любили синий. Но еще больше они любили эль и различные виды медовухи на травах. Да, и еще сказки забыли упомянуть, что синие чудища были татуированы на волшебный лад – рисунки скользили по их телу, как живые.

Как пикси сошлись с Имсом, или, вернее, как Имс сошелся с пикси, Артур упустил. Впрочем, он же Имсу ничего не запрещал, а тот был любопытен без меры, изучал его владения и населявший их народец со всем пылом научного исследователя, дорвавшегося до истоков любимой темы. Вот и бродил Имс где вздумается и знакомился с кем ни попадя. Так что отчасти во всем, что случилось дальше, была и вина Артура тоже.

Или это была судьба.