Год, какого еще не бывало

        — Несколько вещей, — негромко ответил директор, присаживаясь на край постели. Гарри, не сумев справиться с собой, быстро подобрал под себя ноги. Дамблдор только головой покачал, но ничего не сказал.

        — Прежде всего — как раз это и известно твоим друзьям, — начал он, мерно поглаживая бороду, — весь Слизерин, за исключением одного-единственного человека, объединился против тебя. Они поклялись тебя убить.

        Снейп отвернулся и уставился в окно.

        — Только потому, что я снова ушел живым от Волдеморта? — фыркнул Гарри. — Давно пора было привыкнуть, нет? Такое ведь чуть не каждый год случается!

        — Да, но на этот раз случилось еще кое-что. Ты не просто ушел живым — ты, если можно так выразиться, увел за собой одного из них. Отныне он верен тебе, а не тому, кого поддерживают их семьи. Учитывая же, что он единственный сын наиболее значимого сторонника Волдеморта... короче говоря, слизеринцы сочли эту ситуацию крайне оскорбительной.

        — Вы про Малфоя, — понял Гарри. — Но... весь Слизерин? Он что, всем рассказал о том, что якобы сменил сторону, так, что ли?

        — Отчего же «якобы»? — укорил его директор. — И да, он всем рассказал.

        — Вы что, это в список условий ему поставили? — возмутился Гарри.

        — Не совсем. Мы потребовали, чтобы мистер Малфой переговорил со слизеринцами, которые еще не определились, с кем они, и убедил их, что верность Волдеморту не лучшее решение. Кроме того, Драко должен был недвусмысленно заявить о том, что отныне поддерживает тебя. Новых интриг мы терпеть не собирались. К несчастью, мистер Малфой объединил эти требования в одно...

        — Глупец, — резко произнес Снейп.

        — Да, — просто согласился Дамблдор.

        — Делать громкие заявления, точно какой-нибудь безмозглый гриффиндорец...

        — Северус, достаточно.

        — Да что он сделал? — спросил Гарри.

        Снейп, подобно черной туче, навис над кроватью.

        — После нашей беседы он явился в больничное крыло и до отбоя сидел у твоей постели. Твое состояние глубоко потрясло его. И потому, уйдя из палаты, Драко бросился прямиком в слизеринские подземелья и, врываясь в одну комнату за другой, начал возглашать во всеуслышание, что Волдеморт слаб и требует слабости от своих слуг и последователей!

        — Так вот что вы имели в виду, когда говорили о его импульсивности!

        — Разумеется! Я не ждал от глупого ребенка такой прямолинейности!

        Глупый ребенок. Это было даже хуже, чем слышать, как Драко называет зельевара по имени. Скорее чтобы отвлечься, чем по какой-либо иной причине, Гарри спросил:

        — А как ему удалось пробраться в спальни девчонок? Разве они не защищены, как у нас в Гриффиндорской башне?

        — Насколько я знаю, он воспользовался метлой, — рявкнул Снейп. — И самое главное, до этой театральной выходки мы сумели не дать Люциусу забрать Драко домой, где его тут же убили бы. Но, едва узнав о таком приступе идиотизма, Люциус объявил слизеринцам через преданных ему студентов, что назначает награду за голову сына — пять тысяч галеонов.

        Гарри сглотнул. Пять тысяч галеонов — это же огромная сумма. Но мысль о том, что отец способен поступить так с сыном, потрясла его намного больше.

        — И что, были попытки?

        — А ты как думаешь? — разъярился Снейп. — Это же слизеринцы!

        Ну ладно, значит, у Малфоя и правда неприятности. Не то чтобы Гарри так уж это трогало. И, кроме того...

        — Но как это связано с тем, что мне нельзя ходить на занятия? Не пойму, — рассудительно заметил он.

        Снейп только воздел руки к потолку. Директор кивнул умиротворяюще и заявил:

        — Гарри, мы даже мистеру Малфою не позволяем их посещать. А опасность, грозящая ему, куда меньше — он в состоянии пользоваться магией, не говоря уже о том, что цена твоей жизни... много выше.

        — И ненавидят меня куда сильнее, — признал Гарри. Потом нахмурился: — Но ведь Малфой ходит на зельеварение, разве не так?

        — Нет, не ходит. Помнишь, я застал его тут — когда он читал тебе вслух? — ответил Снейп. — В тот день произошел... неприятный инцидент.

        «Северус меня отпустил», — припомнил Гарри. Даже тогда слова Малфоя прозвучали крайне фальшиво — уж слишком небрежно, однако Гарри был настолько взбешен самим его присутствием, что пропустил фальшь мимо ушей. Но теперь до него дошло: когда это Снейп отпускал своих студентов с урока? Разве что по уж очень веской причине — котел расплавил, например, или облился с ног до головы чем-то едким. И уж конечно, никого никогда не отпустили бы только для того, чтобы навестить заболевшего одноклассника.

        — Неприятный инцидент? — переспросил Гарри.

        Снейп вздохнул и нахмурился.

        — Я знал, что беспокойство в Слизерине нарастает. Кстати, это еще одна причина, по которой я велел Драко помогать мне с зельями, — решил, что если он во время урока будет рядом со мной, на него никто не посмеет покуситься. Но в тот день перед уроком кто-то из студентов воспользовался заклятием Serpensortia и потом натравил на Драко гадюку.