《Гойда》 (оригинал с Фикбука, слэш)

Кинжал отстранился от шеи юноши. Фёдор вновь глубоко вздохнул, в тревоге переводя дыхание своё.

- У тебя, видать, как у пса – воли-то собственной и нет. – с презрением бросил царь.

- Хотите знать волю мою? – спросил юноша.

- Изволь-ка, Федь… - произнёс Иоанн, вновь описывая плавный жест в воздухе, да ныне оставил кинжал в руке своей.

Басманов поднялся с места своего, обернулся да опёрся коленом о сиденье. Руки юноши охладели, томимые страшными тревогами, но всяко Фёдор мог совладать с собою. Нежным жестом, в коем сочеталось премного трепетной нежности и ловкости, юноша обхватил лицо Иоанна.

Не успел юноша поддаться вперёд, как ощутил, что опора его точно выбита из-под него. То Иоанн откинул резко кресло от себя, а вместе с ним и Басманова.

Не мудрено было опричнику устоять на ногах, да видно было – сплоховал Федя. В ярости Иоанн вонзил кинжал посреди стола, выбив из дерева щепки.

- Прочь! – грозно прорычал царь, указывая на дверь.

Фёдор было жаждал молить о раскаянии, да прерван был грохотом – то Иоанн обрушил удар кулаком об стол. На сей шум ворвались рынды и уж было взяли под руки Басманова, да иного толка делаются люди, преисполненные отчаянного волненья.

Изловчился Фёдор и дерзнулся ухватить Иоанна за рукав. Лишь и успел – так шепнуть не боле двух слов владыке своему, как рынды вновь схватили юношу, да на сей раз много крепче.

Уж исполнили бы долг свой верные слуги государевы, да царь во мгновенье переменился.

- Полно! – гласно приказал Иоанн.

Рынды отступились, хоть и были в удивленьи. Дабы не вызывать на себя гнев великого владыки, тотчас же и вышли за двери.

Фёдор, верно, был не в меньшем замешательстве. Его глаза пылали радостной дерзостью, да с тем же уживалась до боли трогательная нежность.

Иоанн хмуро смотрел на юношу, будто бы всё решал, как вершить нынче судьбы слуги своего. По мере того, как царь глядел пред собою боле сердцем, нежели глазами, тем боле сердце его смягчалось доселе неясным чувством.

Наконец, Иоанн поддался усталости, которая настигла его тяжёлым покрывалом, покуда угасали всполохи пламенного гнева. Царь опустился в своё кресло и велел юноши исполнить волю свою.

Юноша перевёл дыханье и тихо вздохнул. Собравшись с мыслями, Фёдор тихо начал безмолвно напевать мелодию, поднимая с пола кубки.

Иоанн указал не глядя на полные кувшины с вином, дабы юноша не прерывал своего пения.

- Вышел из дому, ночь ныне черна,

Раздумья тяжкие не дают сна.

Не ведать покоя сердцу моему

Покуда не наполню чашу свою.

Опустел мой кубок давно,

Нет в нём ни мёда, ни вина.

Покуда пуста моя чаша

Не ведать, не ведать мне сна.

Сердце моё пылает огнём,

Как раньше пылать не могло.

Тот жар не утихнет ни ночью, ни днём,

И в чашу мою вновь нальётся вино.

Покуда пуста моя чаша

Не ведать, не ведать мне сна.

Томленья мои изничтожат меня,

Ведь чаша моя

Без дна.

Покуда лился за куплетом куплет, тревоги и лихорадочная ярость тонули где-то в глубине души Иоанна. Отныне понял государь, что есть подле него спасенье от страшных мук, что терзают разум и тело его.

Юноша наполнил их кубки да сел подле государя.

Иоанн первый поднял свой кубок, не молвив ни слова. Фёдор вторил тому жесту и хотел было уж отпить, да не смог – царь отстранил чашу от самых уст опричника.

Юноша поднял взгляд на владыку, мгновенье – и ныне черта была преступлена. Фёдор уронил на пол кубок, и тёмное вино тянулось густым пятном, всё ширясь и ширясь.

Первый порыв тревоги тотчас же утих, Басманов прикрыл глаза, отвечая на поцелуй.

Примечание к части

Подписывайтесь на телегу: https://t.me/lavkamyaso

и на группу с моими рисунками: https://vk.com/chase_dreams

Подайте на хлеб, люди добрые: https://www.donationalerts.com/r/jack_gelb

Земной поклон!

Примечание к части Подайте на хлеб, люди добрые: https://www.donationalerts.com/r/jack_gelb

Земной поклон!

Подписывайтесь на телегу: https://t.me/lavkamyaso

и на группу с моими рисунками: https://vk.com/chase_dreams

Часть 3. Глава 1

Москва ещё не запела звоном колоколов, а уж близился час заутренней молитвы. Звёзды меркли друг за другом, покуда небеса всё делалась светлее. Карканье пронзительно разрезало свежий утренний воздух.

Воронью вторил плеск реки Неглинки. Тянулась она серебряной нитью сквозь столицу, чиня раздел меж опричниной и земщиной. Ныне воды её были полны да темны от спокойствия, покуда рябь её вновь не потревожил мертвенный груз.

То были слуги государевы, облачённые во мрачные одеяния. Нынешней зарёю Алексей да сын его вместе с Афанасием Вяземским и Хворостиным и иными приближёнными, скидывали тела в воду.