Голос блокадного Ленинграда

Как уходила по утрами как старалась быть веселой!Калитки пели по дворам,и школьники спешили в школы…Тихонько, ощупью, впотьмах,в ознобе утро проступает.Окошки теплились в домах,обледенев, брели трамваи.Как будто с полюса онибрели, в молочном блеске стекол,зеленоватые огнисияли на дуге высокой…Особый свет у фонарей —тревожный, желтый и непрочный..Шли на работу. У дверейкрестьянский говорок молочниц.Морозит, брезжит. Все нежнейи трепетней огни. Светает.Но знаю, в комнате твоейтемно и дым табачный тает.Бессонный папиросный чади чаепитья беспорядок,

и только часики стучатс холодной пепельницей рядом…

2

А ночь шумит еще в ушахс неутихающею силой,и осторожная душанарочно сонной притворилась.Она пока утоленабеседой милого свиданья,не обращается онани к слову, ни к воспоминанью…

3

И утренний шумит вокзал.Здесь рубежи просторов, странствий.Он все такой же, как сказал,—вне времени и вне пространства.Он все такой же, старый друг,свидетель всех моих скитаний,неубывающих разлук,неубывающих свиданий…

1935

" Я люблю сигнал зеленый, "

Я люблю сигнал зеленый,знак свободного пути.Нелюбимой, невлюбленной,хорошо одной брести.Снег легчайший осторожновертится у самых губ…О, я знаю — все возможно,все сумею, все смогу.Разве так уж ты устала,беспокойная душа,разве молодости маломира, круглого как шар?И твердят во всей природезеленые огоньки:проходите, путь свободенот любви и от тоски…

1935

" А помнишь дорогу "

А помнишь дорогуи песни того пассажира?Едва запоем —и от горя, от счастья невмочь.

Как мчался составпо овальной поверхности мира!Какими снегамивстречала казахская ночь!Едва запоем —и привстанем, и глянем с тревогойдруг другу в глаза,и молчим, ничего не тая…Все те же ли мы,и готовы ли вместе в дорогу,и так ли, как раньше,далекие манят края?Как пел пассажирпятилетье назад, пятилетье!Геолог он был и разведчик —скитался везде потому.Он пел о любви и разлуке:«Меня дорогая не встретит».А больше всего — о разлуке…И все подпевали ему.Я слышала —к этим годам и желанья становятся

                                 реже,и жадность и легкость уходят,зови не зови…Но песня за нас отвечает —вы те же, что были, вы те же!..И верю я песне,как верю тебе и любви.

1935

Севастополь

Белый город, синие заливы,на высоких мачтах — огоньки…Нет, я буду все-таки счастливой,многим неудачам вопреки.Ни потери, ни тоска, ни горес милою землей не разлучат,где такое трепетное морекропотливо трудится, ворча,где орлы и планеры летают,где любому камешку — сиять,где ничто-ничто не исчезаети не возвращается опять.

1935

Сиделка