Читаем Голос блокадного Ленинграда полностью

Среди друзей зеленых насажденийя самый первый,               самый верный друг.Листвы, детей и городов рожденьясмыкаются в непобедимый круг.Привозят сад, снимают с полутонки,несут в руках дубы и тополя;насквозь прозрачный, отрочески тонкий,стоит он, угловато шевелясь.Стоит, привязан к палкам невысоким,еще без тени тополь каждый, дуб,и стройный дом, составленный из окон,возносится в приземистом саду.Тебе, сырой и нежный как рассада,родившийся в закладочные дни,тебе,     ровеснику мужающего сада,его расцвет,            и зелень,                     и зенит…

2

Так родился ребенок. Няняего берет умелыми руками,пошлепывая, держит вверх ногами,потом в сияющей купает ванне.И шелковистый, свернутый что кокон,с лиловым номером на кожице спины,он важно спит.А ветка возле оконцарапается, полная весны.И город весь за окнами толпится —Нева, заливы, корабельный дым.Он хвастает, заранее гордитсяневиданным работником своим.И ветка бьется в заспанную залу…Ты слышишь,           спящий                 шелковистый сын?Дымят, шумят приветственные залпывосторженных черемух и рябин.
Тебя приветствует рожок автомобиля,и на знаменах колосистый герб,и маленькая радуга,                   над пыльютрясущаяся в водяной дуге…

3

Свободная от мысли, от привычек,в простой корзине, пахнущей теплом,ворочается,           радуется,                    кличеттрехдневная беспомощная плоть.Еще и воздух груб                 для этих пальцеви до улыбки первой —                    как до звезд,но родничок стучит под одеяльцеми мозг упрямо двигается в рост…Ты будешь петь, расти и торопиться,в очаг вприпрыжку бегать поутру.
Ты прочитаешь первую страницу,когда у нас построят Ангару!

1933

Порука

У нас еще с три короба разлуки,ночных перронов,                дальних поездов.Но, как друзья, берут нас на поруки   Республика, работа и любовь.У нас еще — не перемерить — горя…И все-таки не пропадет любой:ручаются,         с тоской и горем споря,   Республика, работа и любовь.Прекрасна жизнь,                и мир ничуть не страшен,и если надо только — вновь и вновьмы отдадим всю молодость —                          за нашуРеспублику, работу и любовь.

1933

Майя

Как маленькие дети умирают…Чистейшие, веселые глазаим влажной ваткой сразу прикрывают.. .Четыре дня — бессонница и жалость.Четыре дня Республика сражаласьза девочку в удушье и жару,вливала кровь свою и камфару…Я с кладбища зеленого иду,оглядываясь часто и упорнона маленькую красную звездунад грядкою сырого дерна…Но я — живу и буду жить, работать,еще упрямей буду я и злей,чтобы скорей свести с природой счетыза боль, и смерть, и горе на земле.

1933

" Путешествие. Путевка. "

Перейти на страницу:

Похожие книги

Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия