Гражданин Галактики (Сборник - журнальные иллюстрации)

— Мы должны убрать все это. Времени мало.

Он говорил так, будто речь шла о разлитой выпивке.

Оцепенение прошло. Одной беспорядочной фразой я попытался объяснить, что не желаю принимать ни в чем участия, что мы должны позвать копов, что я хочу убраться отсюда до того, как они придут, что он сам знает, что должен сделать со своим дурацким перевоплощением, и вообще я собираюсь отрастить крылья и вылететь в окно.

— Не нервничай, Лоренцо, — отмахнулся Дак, — мы и так опаздываем. Помоги перенести тела в ванную.

— Что? Бог с тобой! Запираем все и сваливаем. Может быть, нас и не заподозрят.

— Может быть, и нет, — согласился он, — так как ни один из нас не должен был бы быть здесь. Но они уж точно увидят, что Рррингриил убил Джока. Мы не можем допустить этого. Не можем.

— Почему?

— Нельзя, чтобы в новостях появилось сообщение о марсианине, убившем человека. Так что заткнись и помогай мне.

Я воткнулся и стал ему помогать, заставив себя вспомнить, что «Бенни Грей» был наихудшим из садистов-психопатов и получал наслаждение, расчленяя трупы своих жертв. Я позволил ему оттащить в ванную два человеческих тела, а Дак тем временем взял жезл и разрезал Рррингриила на куски, достаточно маленькие, чтобы их можно было отнести в руках. Он был осторожен, проводя первый разрез ниже черепной коробки, и умудрился ничего не испачкать. Но все равно я ничем не мог ему помочь — дохлый марсианин воняет даже хуже, чем живой.

Утилизатор был спрятан в ванной за панелью, как раз позади биде. Он не был помечен трилистником, обычно обозначающим радиацию, и поэтому найти его оказалось не просто. После того как мы пропихнули вниз куски Рррингриила (я в достаточной мере подавил отвращение, чтобы помочь Бродбенту хоть в этом), Дак взял жезл и принялся разделывать оставшиеся два тела Работал он в ванне.

Поразительно, как много крови содержится в человеке. Несмотря на то, что мы держали воду постоянно открытой, все это было ужасно. Когда же Дак дошел до останков бедного маленького Джока… Мне пришлось отодвинуть Бродбента, пока, ослепший от слез, он не отрезал себе пальцы, и позволить Бенни Грею взяться за дело.

Когда я кончил и вылез из ванны, в номере не осталось ничего, указывающего, что недавно здесь кроме нас двоих был кто-то еще.

Дак уже стоял в дверном проеме, глядя на меня так же спокойно, как и всегда.

— На полу чисто, я посмотрел, — объявил он. — Думаю, криминалисты с подходящим оборудованием могли бы реконструировать все, что здесь произошло, но, надеюсь, мы никогда не попадем под подозрение. Нам надо наверстать почти двенадцать минут. Пошли!

Я не стал спрашивать куда и зачем.

— Отлично, давай займемся твоими ботинками.

Он покачал головой:

— Это нас задержит. Теперь скорость гораздо важнее того, чтобы меня не узнали.

— Будь по-твоему. — Я последовал за ним к двери.

Неожиданно он остановился и сказал:

— Послушай, вокруг могут быть чужие. Если так — стреляй первым. Это единственный выход.

Он держал жезл в руке, прикрывая его одеждой.

— Марсиане? — спросил я.

— Или люди. Или те и другие.

— Дак, Рррингриил был одним из той четверки в баре Маньяны?

— Конечно. Почему, ты думаешь, я ушел оттуда? Но они выследили тебя. Или меня. А ты что, не узнал его?

— О небо, нет! Для меня все эти монстры на одно лицо.

— А они говорят, что на одно лицо все мы. Эти четверо были: Рррингриил, его брат-близнец Ррринглах, и двое других из боковых ветвей их дома. Ну хватит. Увидишь марсианина — стреляй. Вторая пушка у тебя?

— Да. Послушай, Дак, я ничего не знаю обо всем этом, но раз эти бестии против тебя, я с тобой. Ненавижу марсиан.

— Ты говоришь о том, чего не знаешь. — Похоже, Бродбент был шокирован. — Мы вовсе не боремся с марсианами. Эти четверо — предатели.

— Как?

— Марсиане в подавляющем большинстве — отличные ребята. Да что там, даже Рррингриил во многих отношениях был совсем не плох — помнится, мы с ним сыграли немало прекрасных шахматных партий.

— Что? В таком случае…

— Брось, ты уже слишком глубоко влез в это дело, чтобы уклоняться. Марш к грузовому лифту, я прикрою.

Мне осталось только замолчать и выйти из номера. Спорить нечего, я действительно слишком глубоко влез в это дело.

Мы спустились на первый этаж и двинулись к линии скоростной подземки. Как раз освободилась двухместная капсула. Дак впихнул меня в нее так быстро, что я не успел разглядеть набранный им код. Когда капсула затормозила и давление отпустило мою грудную клетку, впереди возникли мерцающие буквы: «КОСМОПОРТ ДЖЕФФЕРСОНА — отправление».

Мне было все равно, что это за станция, главное, чтобы она находилась подальше от «Эйзенхауэра». Нескольких минут в вакуумной трубе оказалось достаточно, чтобы разработать план — беглый, черновой и ненадежный, но все же план. Его можно было выразить одним словом: затеряться!